21 
И ждал свою жертву, как хищник поджидает в засаде свой гипотетический ужин на четырех копытцах.
Перед его мысленным взором вставало красивое молодое лицо человека, который должен был умереть сегодня, вот здесь, возле этой церкви.
Лицо, вдруг внезапно дрогнувшее, поплывшее – и другие черты вырисовались перед глазами Клейменова. Черты его шефа, Свиридова. Человека, которого еще полгода назад «шестерка» Микулов забирал из психушки, а теперь взлетевшего так высоко.
Человека, которого Клейменов знал еще с «капелловских» времен. Знал как киллера-профессионала экстра-класса. …И черты лица Свиридова показались Максиму Клейменову, киллеру второго звена, странно похожими на черты его сегодняшней жертвы.
* * *
Фокин стоял в церкви.
Он хорошо помнил то время, когда сам, будучи священником, стоял на амвоне и служил литургии, – было и такое! – а певчие стройно распевали церковный гимн, в ризнице дьячок распивал водку с двумя прихожанами, отпуская им грех чревоугодия и винопития… и все казалось таким простым, естественным и нерушимым на многие годы.
И вот теперь все по-другому. И Фокин пришел сюда помолиться – в кои-то веки помолиться – за раба божьего Владимира, который, кажется, в очередной раз с потрохами продал себя за деньги и власть.
«Приидите ко мне все страждущие и обремененные, и аз успокою вы», – бросилась в глаза Афанасию надпись под ликом Спасителя.
Фокин отвернулся и зашагал к выходу, пристроившись вслед за какой-то старушкой с авоськой. Та шла, бормоча что-то вслух, и по донесшимся до Афанасия словам «молоко», «хлеб», «сахара бы» и «за квартиру» явствовало, что она считает, на что употребить пенсию.
В лицо пахнуло уличным холодом – Афанасию внезапно аж свело скулу, – а старушка вдруг вхмахнула авоськой и визгливо закричала:
– Уби… убили!!! Господи… что делается!!! Убили!!!
Фокин вскинул глаза и увидел, что у стоящей возле церкви иномарки на снегу чернеет неподвижный черный силуэт, под которым стремительно темнеет снег.
Фокин бросился к человеку на снегу и схватил того за горло, чтобы прощупать пульс… и вдруг узнал убитого.
Да и как же он мог не узнать этого характерного лица! Лица, так похожего на то, что он уже видел сегодня в прокуратуре. Но такого не бывает… не бывает, чтобы в один день человек находил тех, кого искал долгие месяцы.
– Илюха?!!
Старуха завизжала, подхватилась и бросилась бежать со скоростью, от которой не отреклась бы олимпийская и мировая чемпионка на стайерских дистанциях Светлана Мастеркова.
– Илю-у-у-уха-а!!! – сотряс окрестности вопль, полный ужаса и боли. …Подстреленный человек на снегу был не кто иной, как Илья Свиридов.
– Да что же это такое творится?.. – сдавленно забормотал Фокин и, скользнув ладонями сначала по груди, а потом по поясу Ильи, обнаружил то, что искал, а именно – сотовый телефон.
– «Скорая»? Немедленно приезжайте к собору на… – Фокин, задыхаясь от волнения, вытолкнул посеревшими губами адрес, – тут огнестрельная рана… быстрее! – А потом до конца расстегнул Илюхино пальто и, разорвав рубаху, стал осматривать рану. …С первого взгляда он понял, что медицинская помощь тут безнадежно запоздала.
Что если врачи и подъедут очень быстро, что, в общем-то, им несвойственно, то тем не менее подъедут только для того, чтобы констатировать смерть.
Стрелял, судя по всему, профессионал. Пуля угодила точно в сердце.
Вторая пуля вошла между четвертым и пятым ребром левого бока – оттуда и вышла большая часть крови.
– Илюха… – глухо выдохнул Фокин и, встав на колени, ткнулся горячим лбом в дымящийся от только что пролитой крови снег.
– В чем дело? – вынырнули из церкви два мента – тех самых, что прошли в храм минут десять назад: очевидно, просто погреться. – Та-а-ак… «мокруха», что ли?
– Какая уж тут «мокруха»? – с трудом выговорил Фокин. – На улице минус десять… вода-то замерзает.
– Ты мне поумничай, дятел! – рявкнул на него мент. – А ну-ка, встань! Это что? Сотовик? Та-а-ак… откуда он у тебя?
– У него взял, – ответил Фокин.
– У него? Зачем? – подозрительно спросил один из ментов, в то время как второй что-то индифферентно сообщал в рацию, несколько раз повторив слово «жмурик».
– Да чтобы «Скорую» вызвать, кретин! – рявкнул Афанасий и тут же получил дубинкой по плечу.
Кровь бросилась ему в голову, и Фокин, подняв руку, так огрел мента по лбу, что тот спланировал на капот Илюхиной иномарки и, проехавшись по нему, воткнулся головой в проезжую часть.
21 
