очень нудно 
50 
«Бананы лопала бомба», – а потом с особым чувством, громко «е-е». Что-то гремело, падало на пол, вызывая почему-то радостные смешки. Санек призадумался – стоит ли сейчас постучать или немного подождать? Когда репертуар закончится. Неожиданно песня оборвалась, и взволнованный голос произнес:
– Дорогая, лишь только я вас увидел... – и так далее.
Дирол присвистнул. Голос этот он перепутать ни с чьим не мог. Выходит, полковник в кабинете не один. К тому же у него женщина. Что же делать?
Войти – можешь помешать, не идти... А если Подтяжкин рассердится?
Санек почесал затылок. Как бы там ни было, а приказы положено выполнять.
А чтобы не застать полковника в неудобном положении, он постучится, но входить не будет, пока не откроют. Сочтя это самым верным решением, Зубоскалин поднял руку и тихонько стукнул.
Подтяжкин не сразу услышал, как стучатся в дверь, потому как сильно увлечен был одним довольно важным, с его точки зрения, событием. Он стоял перед зеркалом, эффектно зачесывая короткую челку назад, и репетировал разговор с незнакомкой. Полковник вспомнил, что не побеспокоился спросить имени у нового курсанта. Это немного смущало. Например, непонятно было, каким образом обратиться к ней. Назвать кисой или слоником Павлу Петровичу показалось еще рано, их отношения не зашли пока так далеко, а сухое «девушка» или «курсант» совершенно не шло ей. Когда Подтяжкин решил, что самым оптимальным решением будет сказать просто, но со вкусом «дорогая», и попробовал немного потренироваться перед зеркалом, слабый стук долетел до его уха.
Встрепенувшись, полковник замер на месте, не веря своим ушам. До последнего момента в его сердце жили сомнения, казалось, что ветреная девушка не придет, в последний момент передумает. А возможно, она и вообще не собиралась приходить на свидание, просто хотела посмеяться над его уже немолодым возрастом, и все тут.
Но повторный стук развеял напрочь колебания Павла Петровича. Сомнений не было – это она. Полковник засуетился, лихорадочно соображая: как встретить желанную гостью. Поправил галстук, одернул рубашку, смахнул со стола крошки, оставшиеся от обеда. Черт, какой же он дурак!
Пригласил на свидание, а цветы не купил.
Глаза лихорадочно забегали по комнате, ища что-нибудь подходящее.
Нигде не было даже комнатных цветов, поскольку секретарь его, Владимир Игнатьевич, цветоводством не увлекался. Единственное, что радовало глаз в кабинете и как-то его оживляло, это искусственные подсолнухи в большой вазе на полу. Павел Петрович призадумался. По большому счету и это цветы, но удобно ли дарить их молодой, незамужней (ах, как он надеялся, что она не замужем) девушке?
– Все лучше, чем ничего, – вслух произнес Подтяжкин, вытаскивая длинные стебли из вазы. Теперь он был готов ко встрече с возлюбленной.
Увидеть то, что показалось за дверью, Санек не ожидал. Дверь открыл сам полковник. От него пахло туалетной водой, причем так интенсивно, что Зубоскалин чихнул. Гладкий, прилизанный, с тремя пыльными подсолнухами в правой руке, Павел Петрович глупо улыбался, выискивая за спиной Зубоскалина еще кого-то третьего. Как только он понял, что пришел один Санек, лицо полковника резко изменилось. Улыбка медленно с него сползла, щеки опустились, и вся физиономия вытянулась.
– По вашему приказанию прибыл, – вяло произнес курсант и вытянулся, стрункой встав перед командиром.
– Какое указание? – почему-то разозлился Подтяжкин. – Никакого указания я вам не давал. Идите спать, курсант.
Сказал и громко хлопнул дверью прямо перед Санькиным носом.
– Сдает Подтяжкин. Забывать стал, – вслух заметил Дирол и отправился наконец умываться.
10
Когда Санек вернулся к ребятам, они стояли «на старте», определенно куда-то собравшись.
– Где тебя носит? – с ходу наехал на него Кулапудов. – Все уже готовы, только тебя ждем.
– Что-то не припомню, чтобы я куда-то собирался, – заметил Зубоскалин.
– Не припомнит он, – обиделся Венька. – Зато мы прекрасно помним, что наш товарищ лежит в больнице с тяжелым заболеванием и с тревогой на сердце. Сейчас поддержка друзей ему просто необходима.
Вот, Пешкодралов и передачку успел сбегать купить.
Кулапудов поднял и потряс перед глазами Дирола большой пакет.
Через пару кварталов от школы милиции располагалась поликлиника, к которой приписаны были все курсанты и преподавательский состав школы, а рядом, через дорогу, больница номер один.
50 
