40 
Лаврухин ошалело посмотрел на Дынина и, оттолкнувшись ногой, отъехал в кресле к стене. Потом он спросил:
– Сергей Антонович, кто это?
– Это капитан милиции Дынин, – произнес я. – Из уголовного розыска. Ведет дело о нападении на сотрудника отеля с нанесением ему тяжелых телесных повреждений.
– А на кого напали? – равнодушно спросил Лаврухин.
– На меня, – ответил я.
– А я здесь при чем? – поразился Лаврухин.
– Вопросы здесь буду задавать я! – Дынин треснул кулаком по столу.
– Хорошо, хорошо, – испуганно произнес бизнесмен. – А что вы хотите узнать?
– Его интересует, – сказал я, – небольшой белый конверт с несколькими зелеными бумажками, который вы сегодня решили спрятать на чердаке.
Лаврухин перевел свой пораженный взгляд на меня.
– А еще точнее, – продолжил я, – его интересует, кому он предназначался.
– А-а, – злобно протянул Лаврухин. – Так это вы! Ах ты, падла!
Директор «Фатума» поднялся из-за стола, намереваясь выйти из-за него в моем направлении.
– Вуайерист хренов! – угрожающе прошипел он на меня.
Однако Лаврухин и шага не сделал, поскольку Дынин с силой толкнул его двумя руками назад, и бизнесмен уехал на кресле к самой стенке.
– Если ты, мудила, еще хоть пальцем шевельнешь без разрешения, я тебя на несколько суток засажу за нападение на должностное лицо при исполнении! – авторитетно заявил Дынин.
– Да успокойтесь вы! – решил я разрядить ситуацию. – Лично я здесь ни при чем. Меня интересует, кто вас шантажирует и чем.
– А это мое дело! – произнес расстроенный Лаврухин. – И ни перед кем отчитываться я не обязан.
– Ошибаетесь, милейший, – сказал я. – На вас висит серьезное подозрение.
– Это в чем же? – с вызовом спросил Лаврухин.
– В массовом отравлении клиентов гостиницы и ее персонала, – сказал я. – Да чего там! – махнул рукой Дынин. – Как минимум, в терроризме. Причем международном... Я своими глазами видел двух негров, которые выходили из туалета.
– Да вы что, одурели? – директор «Фатума» побелел. – Я-то здесь при чем?
– А при том, что вы единственный, кому все это принесло финансовую прибыль, – объяснил я. – Поскольку при поносе все бегут в ближайший аптечный киоск, а он у нас находится в вестибюле.
– Вы с ума сошли! Я сам два дня желудком маялся! – отчаянно закричал Лаврухин.
– В общем, так... Или вы откровенно рассказываете обо всем, что с вами произошло, или вас сегодня же арестовывают как основного подозреваемого.
– Да ты, наверное, морда, – сказал Дынин, – и сантехника порешил, чтобы свидетелей не было.
– Вы просто сумасшедшие! – от последнего обвинения Лаврухин вскочил на ноги, но, памятуя об угрозах Дынина, с места не тронулся.
– Последний раз вам говорю – или вы все рассказываете, или капитан Дынин начинает действовать, – сказал я.
Лаврухин подумал секунду-другую, покачал головой и сел, заложив ногу на ногу.
– Хорошо, задавайте вопросы, – сказал он.
– Я его уже задал – кто вас шантажирует и чем? – спросил я.
– Кто – понятия не имею. Если бы знал, давно бы уже принял меры.
– Когда это началось?
– Пять дней назад. Мне пришла записка с вырезанными из газеты буквами в конверте с пометкой «Лаврухину лично». В записке говорилось, что существует видеокассета, которая может меня скомпрометировать. Я не придал этому значения, однако еще через два дня мне прислали видеокассету.
– Что на видеокассете? – спросил Дынин.
– Интимная сцена, – буркнул Лаврухин, понурив голову.
– Какая сцена? – не унимался Дынин.
– Ну, в общем, там я... занимаюсь сексом...
– С бабой? – подозрительно спросил Дынин.
– Что за вопрос! – возмутился Лаврухин.
– И эта дама не является вашей супругой, – подытожил я.
– Да, догадливый вы наш, – сыронизировал Лаврухин. – И шантажист грозил послать эту кассету моей супруге и мужу моей партнерши.
– Сколько он просил?
– Пятьсот долларов.
– Какие гарантии он обещал предоставить?
– Практически никаких, кроме того, что обещал вернуть имеющуюся у него видеокассету. В последнем послании он сообщил место и время, когда и куда я должен был положить деньги.
– Где дубликат видеокассеты?
– У меня.
– Давайте его сюда.
– Зачем? – вытаращился Лаврухин. – Вы что, увлекаетесь порнографией?
– Я сниму с нее отпечатки пальцев, идиот!
Лаврухин недоверчиво посмотрел на меня, однако деваться ему было некуда, и он подошел к сейфу. Открыв его, он достал оттуда видеокассету и, протягивая ее мне, сказал:
40 
