90 
«Надо торопиться, – подумал Щукин, – пока этот толстый кретин держит меня на мушке, а на Григория не обращает внимания. А старлей какое-то время еще отвлекается на сбитого автоматчика… Момент удачный. Такого случая нам больше не представится…»
– Что с ним? – крикнул толстяк, на мгновение отведя взгляд от Щукина.
– Жив он! – донесся сзади крик. – Только без сознания!
– Что с этими делать?
Старший лейтенант долго не раздумывал.
– Мочи! – разрешил он.
Григорий как будто ждал этого крика. Он сразу же дал задний ход.
– Пригнись! – бросил он Щукину и сам прижался лицом к рулю.
Загремели выстрелы. Несколько пуль вдребезги разнесли лобовое стекло черной «девятки». Сзади грянула автоматная очередь, и на заднее сиденье автомобиля посыпались осколки от разбитого стекла.
«Это старший лейтенант Шелгунов перехватил автомат, – догадался Щукин. – Они же нас сейчас и правда перестреляют. Не милиция, а звери какие-то…»
– Перехвати их! – дико заорал толстяк и почти вслепую выпустил остаток пуль в салон автомобиля, где, склонив головы к приборной доске, сидели компаньоны.
Грянула вторая автоматная очередь. Зеркало заднего вида со стороны Щукина разлетелось вдребезги.
Григорий отъехал назад только на несколько метров. Резко затормозив, он снова рванул вперед, одновременно уводя машину в сторону от стоящей посреди дороги «шестерки».
Григорий действовал, почти совсем не глядя на дорогу, поэтому не было ничего удивительного в том, что черная «девятка» не смогла правильно обогнуть «шестерку».
Сильный удар потряс «девятку». Григорий ощутил, как внутреннее покрытие дверцы с его стороны, вогнувшееся от удара, коснулось его колена.
– Ни хрена себе… – выдохнул Григорий и, стиснув зубы, надавил на педаль газа.
– Ни хрена себе, – повторил он, когда третья автоматная очередь заставила его втянуть голову в плечи, – вот так милиция у нас…
– Да какая это милиция?! – заорал неожиданно все понявший Щукин, заглушая рев мотора и шум ветра, врывавшегося через разбитое лобовое стекло. – Ты что? Так ничего и не понял? Это не менты!! Это бандиты, ментами переодетые… Ты о таких случаях не слышал, что ли?.. – Щукин, надсаживаясь, орал так, что казалось, будто от его криков машина едет быстрее. – Этот старший лейтенант Шелгунов вообще на мента не похож. Я его почти сразу раскусил – вел себя, как урка, на бабки мои кинулся, а там еще и водитель у них… Перестреляли бы они нас, как свиней, если бы у нас не получилось удрать оттуда…
Григорий, судорожно сглотнув, оглянулся назад. Потом бросил взгляд на левый бок своей машины.
– Как дрябнулись, – пробормотал он, – здорово я задел ихнюю тачку. Дверцу мне внутрь вогнули… Теперь замок точно заклинило… И все стекла повышибли… Машина, как решето… А того толстого я все-таки задел маленько. Пока он ствол свой перезаряжал…
– Да что машина!! – захохотал Щукин. – Самое главное – мы живые остались! И бабки при нас!
Он наклонился, зацепил с пола несколько купюр из разорванного пакета. Посмотрел на них и швырнул обратно – себе под ноги.
– Чудо, что мы живы остались, – негромко произнес он. – От таких сволочей, которые под ГИБДД косят, редко кто уходит. Ну, какой водитель не остановится, когда ему мусор полосатой палкой машет?
Искалеченная черная «девятка», быстро набрав скорость, понеслась по пустынной дороге и скрылась в темноте.
«А вот интересно, – подумал Щукин, – случайность это была, или Петя решил оттяпать свои бабки обратно, а?»
* * *
Человек, который называл себя старшим лейтенантом Шелгуновым, медленно подошел к белой «шестерке» со смятым капотом.
Автомат он устало волочил за собой на ремне по асфальту.
– Толстый! – позвал он. – Ты живой?
Толстяк, белая футболка которого была запачкана кровью, кряхтя вылез из-под машины.
– Жив… – глухо проговорил он. – Вишь, как он меня толканул… Аж под нашу тачку втиснуло.
Толстяк с трудом поднялся и провел ладонью по коротко стриженной голове, будто хотел пригладить волосы. Ладонь его оказалась в крови.
– Что это за гады были? – вытерев рукав о шорты, спросил он.
– А хрен их знает… – пожал плечами человек с автоматом и оглянулся. – А Муха все еще в отключке валяется. Как бы не подох…
– Надо браткам в городе сказать про этих козлов, – проговорил толстяк, – они же в город поехали?
– В город. Ты номера запомнил?
– А на хрена? – Толстяк сплюнул на асфальт. – Тачка у них и так приметная. Только вряд ли они на ней ездить будут, кинут где-нибудь, и все. Я их хари запомнил поганые. А с братвой побазарить надо – это по-любому. Я сам Пете скажу. Может, они где-нибудь нарисовались уже… Гастролеры хреновы.
90 
