120 
— Пименов. Срочная информация, — скороговоркой сказал оттуда Герман Семенович...
Прослушав запись с квартиры объекта, Владимир Федорович задумался. С одной стороны, ему было совершенно непонятно, что на этот раз затевает старшее поколение. С другой — он при любом раскладе не проигрывал. Если, конечно, Мозг шел на обмен. Либо это ловушка, и Кнабаух попадет под Витю-Хану, как под танк. Что ж, одним мерзавцем в городе станет меньше. Либо Мозг сдаст группировку. Тоже неплохо — задание выполнено, начальство довольно. Хотя первый вариант куда приятней. А вот гипотетическое попадание сведений об оперативных комбинациях в прессу — вариант намного более пакостный. Во всех отношениях.
По всем расчетам Мозг уже набирал его номер. Жернавков взглянул на часы, потом на телефон:
— Один, два, три, четыре...
Раздался звонок. Владимир Федорович хмыкнул себе под нос:
— Кто бы это мог быть?!
Совершенно случайно звонил Кнабаух:
— Здравствуйте, Владимир Федорович...
Не давая ему закончить, особист шумно обрадовался:
— О-о! Драгоценный вы наш! На ловца, так сказать, и зверь, это... звонит!
— Я, может, и драгоценный, но уж никак не ваш, — нервно прервал его Кнабаух.
Однако сбить Жернавкова было непросто.
— Ну-у! Батенька, поверьте моему опыту, это вопрос времени!
— Прекратите юродствовать! — злобно прошипел Мозг, не в силах сдержаться.
Поздравив себя с очередной победой, Владимир Федорович перешел на деловой тон:
— Собственно говоря, я хотел Вам сообщить, что получена запись разговора интересующего Вас человека с представителем МВД. Желаете прослушать?
— Ну, что ж. Если вы хотите... — сказал Мозг деланно небрежным тоном.
«Вот стервец!» — восхитился Владимир Федорович...
— Речь идет о крупной партии наркотиков. Негр — курьер и пароль одновременно...
Кнабаух в третий раз слушал запись разговора в кафе «Черная моль». Речь явно шла не о пакете анаши. Теперь он твердо знал, что его собственные интересы — действительно мелочь. Становиться на дороге у людей, ворочающих наркотиками на уровне МВД, было крайне опасно. Ему внезапно захотелось отдать злополучного негра просто так. Но уж очень хотелось получить Паука...
* * *
Артур Александрович включил телефон и набрал номер Профессора.
— Это Кнабаух. Во сколько завтра привозить вашего человека?
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Мозг с паническим удивлением сверился с цифрами на дисплее. Он уже собирался отключить трубку, как вдруг бесстрастный голос произнес:
— В полдень. И не надо нервничать, — Файнберг ответил как мог сурово и положил трубку.
Глава 41
ОПЕРАЦИЯ "Г"
Жизнь не замирает ни на минуту. В любой паузе есть своя динамика и смысл. Несмотря на кажущуюся неподвижность, меняется даже рельеф земной коры.
— Больше не могу-у... — простонал Альберт Степанович в гулкой тиши кабинета.
Рассуждения о вечности не успокаивали, а лишь усугубляли зеленую тоску ожидания. Тем более что вечности в запасе не имелось. Как любому нормальному человеку, ему хотелось всего, много и сразу. Но звонка от загадочного профессора все не было. Нервная система капитана Потрошилова постепенно превращалась в прохудившийся дуршлаг с сочащимися сквозь все дырки волей, спокойствием и терпением. Силы медленно убывали. Алик лениво ковырялся в бумагах, что-то писал в планах оперативно-розыскных мероприятий. Но одно ухо было постоянно действующим локатором, настроенным на старый телефонный аппарат.
Дома Альберт Степанович садился у телевизора и добросовестно просматривал сводки криминальных новостей. В каждом неопознанном, сожженном или расчлененном трупе ему грезился таинственный информатор. Экран старенькой «Радуги» буквально плавился от пристального взгляда Потрошилова. Алик то и дело замирал от страха. Не обнаружив среди бренных останков ничего похожего на своего агента, Потрошилов радовался как ребенок, продолжая надеяться на звонок из недр мафии. Валентина Петровна улыбалась за компанию, но материнское сердце замирало от тяжких раздумий.
Заветный звонок грянул около полуночи. Чутко дремлющий под пулеметные очереди с экрана Альберт Степанович Потрошилов встрепенулся. Этот звонок он узнал бы из тысячи других. Алик порывисто рванул трубку, больно ударив себя по уху.
— А-а-а...?! — издал он вместо «Алло».
В ответ повисла недоуменная пауза. Потом долгожданный голос произнес:
120 
