21 
Хейке снилось, что они с Миланом работают до изнеможения, чтобы собрать весь урожай. К ним приходило множество людей, которые восхищались их работой, благодарили их за то, что они попытались сделать немыслимое, покупали у них виноград.
Потом сон перешел в обычные сбивчивые картины, как это бывает во всех снах, о которых человек к утру почти ничего не помнит.
Но сон о винограднике Хейке запомнил и рассказал о нем своим приемным родителям.
Елена отмахивалась от этого обеими руками, не понимая, что, собственно, произошло. Но Милан долго и внимательно смотрел на своего удивительного приемного сына — и тот тоже смотрел ему в глаза.
Наконец Милан сказал:
— Мы попробуем.
— Вы с ума сошли! — воскликнула Елена.
Но Милан был тверд в своем решении. Не обращая внимания на шутки и насмешки, он принес домой саженцы винограда — всего несколько штук — и посадил их в землю, заранее приготовленную Хейке на склоне Елены. Дом Сёльве сломали — и это сделал Милан, чтобы не тревожить мальчика мучительными воспоминаниями, так что теперь у них стало больше земли. За лето они перетаскали целую кучу камней! У Милана болела спина, и Хейке часто приходилось работать одному.
Но виноградные саженцы прижились.
Через пять лет Милан из Планины стал богатым человеком. Другие тоже попытались выращивать виноград — и это у них получилось. Но ни у кого не было такого большого участка, как у Милана. Его вино стало известно за пределами этой местности. Оно называлось «Хейке» и имело специфический аромат, который так нравился всем.
Тем временем Хейке вырос и стал рослым девятнадцатилетним юношей. Да, его статная фигура была заметна издали, у него были необычайно широкие, прямые плечи, из-за которых его мать и умерла при родах.
Тем не менее, многих отпугивало его устрашающе безобразное лицо. Но стоило человеку посмотреть в его желтые глаза, как он видел в них бездну тепла и человечности, и в груди у человека стеснялось дыхание, к глазам подступали слезы от какой-то необъяснимой полноты чувств. Может быть, это было ощущение безраздельного счастья? Трудно было выразить это в словах.
Волосы у него были густыми и очень темными, ладони широкими, руки мускулистыми. Скрытым источником силы Хейке была его любовь к ближним: к Елене, Милану и всем сестрам и братьям.
Но он понимал, что настало время покинуть их. Дом был перенаселен подрастающими детьми. И с каждым днем его все больше и больше тянуло домой, к Людям Льда.
— Мы не можем лишиться тебя, Хейке! — плакала Елена.
— Таков закон жизни, мама, что дети покидают родительский дом, став достаточно взрослыми. К тому же у вас освободится место и станет одним ртом меньше.
— Не говори так, мальчик, — с грустью произнес Милан, сидя, как всегда, за кухонным столом рядом с Хейке. В самом деле, Хейке был намного старше остальных детей, он всегда вел себя по отношению к ним как взрослый. — Мы надеялись, что ты осядешь здесь, в деревне, найдешь себе девушку и…
Хейке криво улыбнулся.
— Я и сам подумывал об этом. Но мой долг — вернуться домой, на Север. Сёльве должен был унаследовать имение в Норвегии. И его сестра не знает ничего о нем. Я не собираюсь рассказывать ей обо всем, что мне известно, но она, по крайней мере, должна знать, что его уже нет в живых. Мое место теперь — среди моей родни. Имение осталось без хозяина, и оно принадлежит мне по наследству.
— Мы это понимаем, — сказал Милан, — но твоим братьям и сестрам так будет не хватать тебя. Вся деревня будет тосковать о тебе: дети, взрослые и…
— Как тебе удастся одолеть этот долгий путь? — плакала Елена.
— Конечно же, я дам ему коня, — сказал Милан. — Это моя обязанность.
— Я не это имею в виду, — сказала Елена. — Поймут ли его люди? Не отвернутся ли они от него, так и не увидев за его безобразной внешностью прекрасную душу?
— Я уже думал об этом, мама, — с улыбкой ответил Хейке. — Я прекрасно знаю, что я не красавец…
— Этого мало. С первого взгляда ты вообще не похож на человека. Это так несправедливо, это твое несчастье…
— Не беспокойся об этом, мама, — ответил Хейке. — У меня есть могущественный заступник, вы оба знаете об этом.
— Это немного успокаивает… — кивнул Милан, — но, Хейке… Я не хотел говорить об этом раньше, но… возможно, ты способен на многое другое?
21 
