11 
— Но почему же Натаниель соглашается на это? Ведь он ненавидит свой дар! Рикард Бринк улыбнулся.
— Да, это в самом деле так, этот дар приносит ему столько мучений! Но в то же время он и гордится своими способностями, хотя никогда в этом не признается. Это можно назвать любовной ненавистью. К тому же ему нравится отгадывать загадки.
— И эту загадку он тоже собирается разгадать?
— Он сразу же согласился. И знаешь, почему?
— Почему?
— Из-за тебя. Эллен покраснела.
— Откуда он знает меня? Неужели он смог увидеть меня на расстоянии? Какой ужас!
— Это вовсе не так. Не бойся, он не умеет читать мысли. Во всяком случае, я так считаю, хотя об этом я никогда не задумывался. Нет, в твоем рассказе его очень заинтересовали две вещи. Но что именно, он не сказал. Он сказал только, что роль девушки во всем этом весьма странная.
— Значит, он не поверил мне? — разочарованно произнесла Эллен.
— Ничто об этом не свидетельствует. Скорее, наоборот.
Некоторое время Эллен сидела неподвижно, о чем-то думая.
— Да-а-а… — сказала она наконец.
— Что — да?
— А все. У меня такая неприятная тяжесть в груди. Возможно, от каких-то предчувствий. Когда я думаю о Натаниеле.
— Ты понимаешь его? — мягко спросил Рикард. — Понимаешь его муки?
— У меня есть основания для этого, — неохотно ответила она. Рикард кивнул.
— Я тоже так думаю. Не думай, что я всем подряд рассказываю о Натаниеле. Но в данном случае я счел это необходимым. Отчасти, потому, что он сам сказал об этой истории, а отчасти по той причине, что в твоих глазах я вижу то же самое выражение, что и у него… Нет, не выражение, а что-то такое необъяснимое… что-то бесконечное, если ты понимаешь, о чем я говорю.
Но Эллен не совсем понимала, о чем он говорит.
— А что он представляет собой как человек? — спросила она. — Он такой же, как Эфраим? Если это так, то он не очень-то симпатичен.
— В Натаниеле нет ничего от удушающего самодовольства Эфраима. В его семье очень многие ведут себя совсем не так, как Эфраим. Натаниель же… просто удивительный человек! Он наделен необычайной духовной силой, и в то же время он такой чувствительный. И на его плечах лежит такая тяжкая ноша… Но вот я слышу его автомобиль. Пойду спущусь вниз и встречу его. Ты тоже спускайся, когда поешь!
Внезапно Эллен почувствовала такое волнение, что руки у нее похолодели и сжались.
Уже подойдя к двери, Рикард обернулся и сказал:
— Кстати… Не нужно протягивать ему руку в знак приветствия! Натаниель старается всячески этого избегать, потому что он получает слишком много сведений о человеке, совершенно его не касающихся. Он никогда никому не подает руки.
От этих его слов Эллен не стала чувствовать себя спокойнее.
3
Перед тем, как спуститься вниз, она дала мужчинам возможность поговорить. После всего того, что она узнала о Натаниеле, ей потребовалось все ее мужество, чтобы встретиться с ним. К тому же она не имела никакого представления ни о его возрасте, ни о его внешности. Она знала только, что у него печальные глаза. Конечно же, они должны были быть темными, как глубокий колодец. И то, что это звучит несколько романтично, не нравилось Эллен. Может быть, он все-таки старый хрыч?
Однако тянуть время дальше было нельзя. Мельком взглянув на себя в зеркало, она увидела только широко открытые, испуганные глаза под густой, пышной челкой. Какая она бледная! Уголки губ ее задрожали от неизвестно откуда взявшейся улыбки: она выглядит так, будто собирается к зубному врачу или как героиня романа, которой предстоит встреча с шейхом.
«Спаси и помилуй», — мысленно произнесла она.
Но, спускаясь по лестнице, она снова заволновалась. Слыша их приглушенные голоса, доносящиеся из конторы, она подбоченилась и подошла поближе.
Ленсман сказал:
— А вот и девушка.
Вновь прибывший стоял к ней спиной. Услышав слова ленсмана, он повернулся и посмотрел на Эллен.
Натаниель был потрясающе молод, ему было лет двадцать пять.
Длинноногий и широкоплечий, с сильными, нервными руками и очень темными, давно не стриженными волосами. Позже Эллен обратила внимание на черты его лица: чувственный и в то же время волевой рот, широкий лоб, острые скулы. Но теперь, находясь в конторе ленсмана, она видела только его глаза, и ее поразило не то, что в них была меланхолия.
11 
