очень нудно 
33 
— Нет! — экспрессивно вскричал юноша, очень уж живо представилась ему эта картина. Даже демонстрирующий безразличие Листунов обернулся на возглас. — Отвратительно!
— Поэтому-то для второго убийства вы постараетесь выбрать оружие менее кровавое, с колющим лезвием: шпагу, стилет, мизерикорд какой-нибудь. Кортик, на худой конец…
Удальцев на миг задумался.
— А почему не обычный нож? Я бы лучше нож взял…
— Да, но вы же не соседа-лавочника грабить собрались, — возразил Роман Григорьевич в свойственной ему манере, чрезвычайно импонировавшей Удальцеву: поучает, как старший младшего, но без обидной снисходительности, вроде бы, просто соображениями делится. — Убить мага — дело нелёгкое, тут и оружие нужно особенное, заговорённое, а то и выкованное специально. Убийцы магов всегда используют благородные клинки. Кто же станет накладывать чары на простой разбойничий нож? Они и не лягут на него.
— Почему не лягут? — искренне заинтересовался Удальцев; он был рад отрешиться от кровавых картин, занимавших его воображение, поговорить о другом.
— Не знаю, — честно признался Ивенский. — Я же не маг. Вот вернёмся в столицу — съездим в наше старое Отделение, спросим у Иван Ярополковича, он растолкует.
— А почему не у Аполлона Владимировича из Канцелярии? — полюбопытствовал Удальцев.
Роман Григорьевич болезненно поморщился.
— Не нравится он мне. Наверняка, не захочет ничего объяснять, да ещё и посмеется над нами. Кстати о магах… Иван Агафонович, я бы настоятельно не рекомендовал вам прикасаться к дверцам мебели убитого! — окрикнул он, и как раз вовремя. Листунов, покончив с содержимым секретера, сводившимся к чисто деловой переписке, студенческим работам и счетам, уже подбирался к подозрительно приоткрытой, не запертой на ключ шифоньерке.
Пальмирец не без ехидства усмехнулся.
— Изучать место преступления, ни к чему не прикасаясь — это что-то новое в сыскной практике! Неужели в Москов-граде научились зрить сквозь дерево?
Увы, пока не научились, — отвечал Ивенский в тон, ему надоело разыгрывать роль легкомысленного юнца; самоуверенность «коллеги» начинала раздражать. — Зато выработали полезное правило, спасшее не один десяток жизней: когда работаешь в доме мага, следует соблюдать осторожность. Зачастую его имущество оберегают охранные чары: одно неосторожное прикосновение — и вы покойник. Мы не выходим на место преступления без специального амулета, позволяющего распознать присутствие магии, но и он не всегда помогает, — роман Григорьевич невольно потёр правую руку. — Разве в штате вашего отделения нет колдуна?
— Не предусмотрен, — буркнул Листунов уязвлённо. — У нас тут, знаете ли, давно уж не столица. Жизнь провинциальная, тихая, магов убивать не заведено. Накладывать чары на шифоньерки — тоже… — он потянулся к дверцам, но Роман Григорьевич резко отвёл его руку. Заговорил очень холодно.
— Послушайте, милейший. Жить или не жить — это ваше личное дело, но мне бы очень не хотелось осматривать ещё и ваш труп, в дополнение к первому! Удальцев, будьте добры, возьмите что-нибудь живое… да вон тот фикус, хотя бы, швырните в шкаф. Только осторожнее, чтобы вас не задело! Сейчас, мы с Иваном Агафоновичем отойдём… В сторонку, Иван Агафонович, будьте добры, — тот нехотя посторонился.
Наученный горьким опытом, Удальцев отломил от растения сочную макушку, и, аккуратно прицелившись, издали кинул в щель между дверцами…
Вспышка, грохот, зелёные брызги, вопль перепуганного городового…
Белый до синевы Листунов мешком свалился на диван, но тут же вскочил, как ужаленный.
— Накладывать защитные чары на мягкие мебели обычно не принято, — устало заметил Роман Григорьевич. — Присаживайтесь, не бойтесь.
Тит Ардалионович был уверен, что посрамлённый пальмирец присмиреет, станет вести себя проще, без прежнего апломба. Однако, тот удивительно быстро восстановил присутствие духа, и даже перешёл в наступление.
Что ж, господа, ваша осведомлённость в магических делах впечатляет, должен признать, она спасла мне жизнь. Но это же и настораживает. Будьте добры объясниться. Академик убит совсем недавно. Вчера вечером он был жив и здоров, но вы уже выезжали из столицы к месту ещё не состоявшегося убийства. Что это — дар предвидения? Или… — он сделал многозначительную паузу, — есть какая-то иная связь?
33 
