19 
— Боже ты мой, и это все, что услышит твой клиент? «Нет»!
На мой беспомощный взгляд Матвей только вскинул ладони: мол, это ваши, пифийные дела! Отошел и уселся наслаждаться спектаклем.
— Мало того, что ты перебила оракула, не дав ему сформулировать предсказание, ты еще ответила односложно и однозначно!
— Ну а как еще? Это же единственный ответ на заданный вопрос… Я же видела…
Елизавета уперла руки в рыхлые бока.
— Я, конечно, предполагала, что ты пропустила многое из теории предсказаний и психологии, но я не знала, что ты пропустила всё! Совсем недавно ты практиковалась в гадательном салоне. Как, думаешь, прореагировала бы клиентка, получив такой точный и безапелляционный ответ? Она бы почувствовала себя обманутой и больше никогда бы не вернулась в этот салон!
Я вспомнила витиеватую и темпераментную речь Гайдэ с бесконечными туманными обещаниями, что в конце концов все будет хорошо, хотя этому и может помешать некая пиковая дама и поздняя дорожка в казенный дом… Да уж, ее никто не сумеет обвинить в категоричности и однозначности! Гадание можно повернуть и так и этак, и любая клиентка будет утверждать: "а ведь карты правду говорили!"
Я с сомнением спросила:
— В смысле, я что, должна устраивать целое шоу? Даже если…
— Тем более «если»! Люди приходят к тебе с самым сокровенным и важным — с чем не пойдут к своим родным и даже к исповедникам! Они верят, что их проблема очень трудна или даже не разрешима. И они вправе ожидать от тебя внимательного и вдумчивого вникания в вопрос, длительного поиска ответа, который они не сумели найти. Будь чуткой к их чувствам и ожиданиям. Да и, в конце концов, клиенты платят тебе деньги и вправе требовать их честной отработки!
— Думаю, коммерческая составляющая работы пифии для Цыпилмы сейчас не особенно актуальна.
Елизавета развернулась на этот негромкий ровный голос. В класс предсказаний прибыл Главный Государственный Оракул. Матвей, еле приподняв зад со стула, пожимал ему руку.
— Прошу прощения, господин Брель, но в работе пифий просто нет мелочей!
— Безусловно, госпожа наставница. Но сейчас необходимо ускорить практическую подготовку, теорию Цыпилма может нагнать и позже…
— Опять же прошу прощения, но мы лучше знаем, как готовить и обучать наших воспитанниц! — Елизавета вздернула острый нос и даже зарделась от того, как дерзко ответила самому Главному Оракулу.
Брель смотрел на нее своим обычным скучным взглядом. Согласился вежливо:
— Я, как, впрочем, и господин Президент, с величайшим доверием отношусь к вашему педагогическому опыту и вашим знаниям…
Елизавета сникла. Пробормотала:
— Позвольте ваш плащ, господин Главный Оракул.
— Спасибо, — Оракул отдал ей серый плащ, перекинутый через руку.
Бормоча что-то — но так, чтобы никто гарантированно не расслышал — наставница на время ретировалась. Со мной теперь занимались индивидуально, и в классе, кроме нас четверых, никого не было.
— Здравствуй, Цыпилма.
Оракул, поддернув брюки, присел напротив. Поднял очки на лоб — так обычно сдвигают солнцезащитные. Может, он носит очки не по необходимости, а просто отгораживается ими от мира? От нас. Смотрел он изучающе — искал на моем лице отпечаток усвоенных знаний? Наверняка безуспешно.
— Здравствуйте, господин Главный…
— Сергей, — поправил он. — Как ты себя чувствуешь? Выглядишь бледной.
Спросил, не оборачиваясь:
— Какие результаты медкомиссии?
— Отлич-чные! — с удовольствием доложил Матвей. — Наша девочка здоровее бельгийской телки!
Сравнение с телкой — да еще почему-то бельгийской — показалось мне обидным.
— У меня ангина иногда бывает, — пробурчала я.
— Как идет обучение?
Я пожала плечами.
— Идет…
— Чему ты научилась? — не отставал Брель.
Я прямо взглянула ему в глаза. Ответила серьезно:
— Очки втирать.
У него дрогнули губы — чуть-чуть. Мне вдруг захотелось увидеть, как Сергей улыбается по-настоящему. Или даже смеется. Уж очень он… спокойный, внимательный, собранный…
Как будто постоянно сидит в засаде.
— Хорошее умение, — оценил он. — Обязательно пригодится в жизни. У тебя есть ко мне вопросы?
Когда это у меня не было вопросов!
— Елизавета сказала, что мы безбожно гоним… — я услышала хмыканье Матвея и поспешно добавила, — вы только не подумайте, что я жалуюсь! Что вы нас подгоняете. Куда мы торопимся?
19 
