2 
Старшая дочь короля от Кирстен Мунк, бедная Анна Катерина, прожила недолго. В свое время она очень гордилась помолвкой с Францем Рантцу. Однако в 1632 году этот молодой щеголь гостил у будущего тестя и отмечал свое назначение на должность королевского гофмейстера. Нужно было много сил, чтобы составить компанию королю за чашей вина. Молодой Рантцу так напился, что свалился вниз головой в крепостной ров и утонул.
Маленькая Анна Катерина заболела. Кое-кто говорил, что от горя, другие же утверждали, что у нее была оспа. Она попросила, чтобы при ней всегда находилась маркграфиня Паладин, и Сесилия, оставив пятилетних двойняшек на Александра в Габриэльсхусе, переехала к ней.
Тем временем в Гростенсхольме начиналась буря.
Во время обеда летним днем 1633 года Таральд, никогда не отличавшийся особой сообразительностью, произнес ту фатальную фразу в окружении нескольких с виду равнодушных членов семьи.
— Я сегодня получил письмо от Тарье.
— Получил ты? — спросила Лив у своего сына. — Это удивительно! Он отправился в Эрфурт, не так ли? Поступил на службу в качестве помощника к какому-то ученому. Что он хочет?
— Он оказался в центре эпидемии оспы и боится подхватить эту болезнь.
— Я слышала, что оспа ужасно опасна, — вмешалась в разговор Ирья.
— Тарье здоров, как бык, и едва ли станет жертвой оспы, — заметил Даг. — Но почему он написал именно тебе?
— Он просит меня, если с ним что-нибудь случится, позаботиться о тайнике, где находятся колдовские сокровища нашего рода. В свои последние часы он напишет, где спрятан клад. Он хочет, чтобы Маттиас владел им.
Лив притворилась, что на нее напал сильный приступ кашля, и ее сын тут же понял, какую оплошность он допустил. Глаза Колгрима забегали, становясь то ясными, то приобретая желтоватый оттенок.
— Но он, разумеется, забрал все это с собой, — сказал Таральд, пытаясь спасти положение.
— Что случилось? — спросил восьмилетний Маттиас, блеснув своими кроткими глазами.
— Я расскажу тебе, когда ты подрастешь, — пробормотал Таральд.
Маттиас удовольствовался ответом. То, что говорит отец, правильно. Он не любопытен.
Но в душе Колгрима эти слова вызвали настоящий огонь. От него что-то скрывают! Тайны, колдовские заклинания рода Людей Льда? И их получит Маттиас?
Неужели Колгрим не является старшим из сводных братьев?
Гнев и злоба становились все сильнее и сильнее. Существует нечто такое, о чем ему ничего не известно!
У Тарье?
Э-э, нет, бабка Лив предупредила отца, это он ясно видел. Значит заклинания не у Тарье. Они должны находиться здесь!
Где-то в Линде-аллее…
Да, все старания, приложенные Тарье для сохранения тайны существования заклинаний, пропали даром. Однажды Тенгель у колыбели родившегося Колгрима предупредил Тарье: «Никогда, никогда не допускай этого ребенка даже к самой малой доли заклинаний! Ничему не учи его! Абсолютно ничему!»
Теперь Тарье в минуту нужды обратился к отцу мальчиков, своему двоюродному брату Таральду. Наихудшее из всех зол. Ведь, несмотря на то, что на Таральде сейчас лежала ответственность за семью, мыслил он почти так же, как сбитый с толку цыпленок.
И Колгрим услышал слова, которые ему абсолютно не положено было слышать!
Колгрим, в противоположность отцу, обладал живым злобным умом.
Он решил узнать больше обо всем этом.
У кого он может спросить?
Ни у деда, ни у бабки; обмануть их слишком трудно. Отец чересчур слаб, он никогда не осмелится ослушаться своих родителей. А глупая Ирья ничего не знает, в этом Колгрим может поклясться.
Интуиция уверенно подсказывала Колгриму, к кому ему следует обратится. К одному из наиболее умных в семье…
На следующий день он, не спеша, равнодушно вышел во двор усадьбы.
— Эй, — сказал добродушно Аре. — Ты решил прогуляться?
— Да, я хочу попросить Бранда починить кое-что для меня. Он такой сильный.
— А я?
— Не как Бранд.
Аре улыбнулся.
— Видишь, Мета, мне дают отставку.
Мета покачала головой. Она сильно похудела и подурнела, возраст не красил ее. Эту женщину постоянно мучили боли в животе, и ее не оставляла скорбь по ушедшему в мир иной Тронду. Он ведь был ее любимым сыном.
Мета бросила взгляд на Колгрима:
2 
