Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
68 
– Вот свинья! – проворчала Лали. – Вечный сатир! До каких пор он будет осквернять своим присутствием землю?!
Де Бац задумчиво посмотрел вслед парочке.
– Я полагаю, недолго. У меня есть планы на его счет...
– В самом деле?
– Да. Собственно, я подготовил большой проект, но никак не мог подобрать человека, с которого следует начать. Эта встреча стала для меня знаком. Первым станет Шабо!
– И что же ты собираешься предпринять?
– Я думаю, что для начала приглашу его обедать.
– Что?!
– Именно так! Теперь мне совершенно ясно, что Шабо – наилучшая кандидатура. Это именно тот червь, которого я намерен запустить в самое сердце Конвента! Он сходит с ума от любой юбки, недоволен своей судьбой, мечтает о роскоши и богатстве... Итак, решено: Шабо станет моим орудием. Остается только найти повод для приглашения.
Разговаривая, Лали и Агриколь направились к выходу, но Жан вдруг остановился.
– Ох, Лали, прости меня, я совсем забыл о твоих проблемах! Если хочешь, я на время отвезу тебя к одной моей подружке. Там ты будешь в безопасности и...
Лали быстро положила руку ему на локоть.
– Нет, забудь об этом. Я остаюсь на своем месте.
– Но...
– Никаких «но»! Ты хорошо сделал, что привез меня сюда. Вода пошла мне на пользу. И пейзаж тоже... Я увидела этого человека, – добавила она вполголоса, – и вспомнила о моем долге. Я должна продолжать, чего бы мне это ни стоило. Если я умру до того, как он...
– Не тревожься, он от меня не уйдет!
Им не хотелось дожидаться барки, и они решили поискать карету, но тут де Бац снова увидел Луи Давида. Стоя под кустом жимолости, художник буквально пожирал глазами красивую женщину, которая смотрела на него с испугом.
Женщина обращала на себя внимание: высокого роста, стройная, темные блестящие волосы перевязаны голубой шелковой лентой в тон пояса на платье, в больших черных глазах притаилась печаль, тонкие черты лица дышат аристократизмом. Черное платье, простое, но элегантное, подчеркивало изящество хрупкой фигуры. Женщина держала за руку девочку лет шести-семи, очень похожую на нее.
В одном можно было не сомневаться: если Давид буквально очарован встречей, то женщина напугана не на шутку.
– Да, если уж не повезет, так не повезет, – вздохнула Лали. – Бедняжка, наверное, и представить не могла, что встретит Давида здесь, в этом мирном уголке среди любителей минеральной воды!
– Вы ее знаете? – прошептал де Бац, которому всегда с трудом давалось необходимое «ты» в обращении к графине Евлалии де Сент-Альферин.
– Да. Это госпожа Шальгрен, дочь знаменитого художника Жозефа Верне.
– Шальгрен? Так ее муж – известный архитектор?
– Да. И по меньшей мере лет на двадцать старше ее. Он совсем недавно эмигрировал, а Эмилия не захотела уехать с ним. Во-первых, потому что ей понравились новые идеи о равенстве и братстве, а во-вторых, потому что ей не хотелось покидать семью брата Карла, которого она очень любит. Она оставалась в Лувре до 10 августа – до штурма Тюильри, – а потом страх прогнал их всех оттуда. Но они явно недалеко уехали, раз Эмилия здесь.
– Откуда вам все это известно?
– Все вязание, мой друг, все вязание! – В глазах графини Евлалии вспыхнул прежний веселый огонек. – Вы же знаете, что благодаря связанным мною вещицам я приобрела некоторую известность. Мне заказывали вещи некоторые дамы из Лувра и в первую очередь госпожа Фанни Верне, жена Карла. Именно она и познакомила меня со своей золовкой, Эмилией Шальгрен.
– Но при чем же тут Давид? Эта молодая женщина явно не рада встрече с ним...
– Ее можно понять. Давид в нее влюблен, но она не отвечает ему взаимностью и боится его. Художник – человек грубый, вспыльчивый и обладает невероятной гордыней. Он не принимает отказа!
– Но, мне кажется, он женат...
– Женат, и у него двое детей. Но я слышала, что жена ушла от него, когда увидела страшные наброски, которые Давид сделал после массовых убийств в сентябре. Говорят, он был очень страстным зрителем.
Госпожа Шальгрен, которой явно было не по себе, оглядывалась по сторонам, пытаясь найти предлог, чтобы уйти. Ее взгляд упал на Лали, и она буквально бросилась к ней, ведя за собой малышку Франсуазу.
– Гражданка Брике? Какая удача! Я как раз собиралась на днях встретиться с вами. Моей маленькой Франсуазе понадобятся вязаные вещи к зиме, а вы так прекрасно вяжете!
– Я с большим удовольствием...
– Но будет лучше, если гражданка Брике придет к вам домой, – вмешался в разговор Давид. – Дайте ей ваш адрес!
68 
