очень нудно 
41 
Алина не могла с этим смириться. Если от того мальчишки ничего не осталось, тогда и жизненно важная частичка ее сердца тоже погибнет. Она отвернулась и стала разглядывать крюк на стене, чтобы скрыть подавленность, которая исказила ее черты. – Не говори так.
- Это – правда.
- Похоже, ты хочешь предупредить меня чтобы я держалась от тебя подальше, - заплетающимся языком выговорила она.
Алина не слышала, как Маккенна подошел, но он вдруг оказался прямо у нее за спиной. Их тела не соприкасались, но она остро ощущала его силу и мощь. Внутри нее пробудился физический голод. Она изнывала от желания прислониться к нему спиной и притянуть его руки к своему телу. Это была плохая идея идти с ним куда-то одной, подумала она, крепко зажмурив глаза.
- Я предупреждаю тебя, - мягко сказал Маккенна. – Ты должна сказать мне уехать из Стоуни Кросс. Скажи своему брату избавиться от меня, скажи, что мое присутствие выводит тебя из равновесия. Я уеду, Алина… но только если ты этого пожелаешь.
Его рот был у самого ее уха, дыхание обдавало нежную кожу.
- А если я этого не сделаю?
- Тогда я затащу тебя в постель.
Алина ошеломленно повернулась к нему. – Что?
- Ты меня слышала. - Маккенна наклонился вперед и оперся руками по обе стороны от нее, его ладони легли на старое дерево. – Я собираюсь получить тебя, - сказал он голосом полным нежной угрозы. – И это будет совсем не похоже на джентльменские ласки, к которым ты привыкла с Сэндриджем.
Это был выстрел вслепую. Маккенна пристально за ней наблюдал, чтобы увидеть, станет ли она отрицать его предположение.
Алина молчала, понимая, что стоит ей открыть кусочек правды, и все ее тайны раскроются. Лучше пусть он думает, что они с Адамом любовники, чем удивляется, почему она все эти годы оставалась одна.
-Ты… ты не тратишь время на хождение вокруг да около, не так ли? – смогла сказать она, в удивлении уставившись на него, и почувствовала покалывание и тепло внизу живота.
- Я думал, будет только справедливо предупредить тебя заранее.
Она была потрясена интимностью этого момента, и застыла плененная этими удивительными, сине-зелеными глазами. Это, конечно, происходит не на самом деле. – Ты бы никогда не стал навязываться женщине, - пробормотала она. – Неважно, насколько ты изменился.
Маккенна ответил без заминки, взгляд его то становился обжигающим, словно пламя, то холодным как лед. – Если ты не отошлешь меня прочь из Стоуни Кросс к завтрашнему утру, я буду считать это персональным приглашением в твою постель.
Алину переполняла непонятная смесь всевозможных эмоций… раздражение, удивление, ужас… не говоря уже о восторге. Мальчик, рожденный слугой, превратился в восхитительно самонадеянного мужчину, и ей нравилась его бурлящая самоуверенность. При других обстоятельствах, с какой охотой она бы отдала ему все, чего бы он ни пожелал от нее. Если бы только…
Внезапно все мысли вылетели у нее из головы, поскольку Маккенна взял двойную нить жемчуга рукой. Он стоял, всем весом опираясь на одну ногу, позволив второй мягко вжаться в массу ее юбок. В этот момент близости, хотя оба они были полностью одеты, Алины почувствовала, как рушится ее самообладание. Запах его кожи наполнил ноздри – слабые нотки одеколона и мыла для бритья и чистый, мужской аромат, принадлежащий ему одному. Глубоко вдыхая этот запах, она ощутила в себе мгновенный, неистовый отклик.
С ошеломляющей неторопливостью Маккенна грудью придавил ее к стене. Она почувствовала, как его свободная рука скользнула ей на затылок, его большой и указательный пальцы в перчатке крепко сжали ее шею. Почему-то Алина даже не подумала попытаться оказать ему сопротивление. Она смогла лишь безвольно повиснуть в его руках, ослабевшая от возбуждения, желания и волнения.
- Прикажи мне уйти, - глухо произнес Маккенна, по всей видимости, он ожидал, что она станет бороться, почти хотел этого. Казалось, отсутствие сопротивления воспламенило его. Его горячее дыхание обожгло ее губы, и она почувствовала, как напряглось ее тело. – Прикажи, - уговаривал он ее, когда его голова склонилась над ней.
И воспоминания о том, кем и чем они были когда-то, о прошлых поцелуях, о мучительной тоске, поглотило пламя желания. Существовало лишь настоящее, ее стон, пойманный горячими губами Маккенны, поцелуй, начавшийся почти как оскорбление, стремительно превращался в алчное, исступленное преклонение. Его язык ворвался вглубь ее рта, сильный и настойчивый, и она вскрикнула от удовольствия, губы его заглушили звук. Маккенна научил ее целоваться, и он все еще помнил все приемы, возбуждавшие ее. Он помедлил, чтобы поиграть с ней губами, зубами, языком, затем снова начал впиваться в ее рот восхитительно агрессивными поцелуями. Рука его скользнула от ее затылка вниз по спине, подтянув ее поближе. Выгнувшись в ответ, Алина всхлипнула, когда его рука добралась до ее ягодиц и прижала к его чреслам. Даже сквозь толщину своих юбок она могла ощущать выступ его возбуждения.
41 
