33 
– Значит, мне не стоит и надеяться, что мы будем проводить ночи вместе, спать в объятиях друг друга после занятий любовью? – наконец сказал он.
Элли закусила губу:
– Почему бы вам не надеяться, синьор граф? Я не буду тратить впустую время и очень скоро подарю вам сына. – Она помолчала. – И я уверена, ваши ночи будут не так одиноки без меня.
– Как удивительно, что ты так думаешь. – Он залпом допил виски и прошел к двери. – А теперь, дорогая жена, давай ужинать. После чего я смогу, конечно, воспользоваться твоей бесподобной щедростью. Или мне нужно получить твое согласие в письменном виде?
Этот ужин стал самым сложным для обоих.
Элли почти не ела, а лишь размазывала еду по тарелке, притворяясь, что ест.
Анджело, к ее негодованию, съел все, что находилось перед ним, как будто и вовсе ни о чем не заботясь.
Позже в гостиной он буквально проглотил свой кофе и улыбнулся ей, хотя его глаза остались серьезными.
– Думаю, пора ложиться, дорогая. Я сообщу твоей горичной, что ее помощь сегодня не потребуется. Я жажду присоединиться к тебе как можно скорее.
«Как можно скорее», – крутилось в голове Элли, пока она поднималась к себе.
Она разделась, приняла душ и скользнула в шифоновую с кружевами ночную рубашку из ее приданого. Затем, сидя за туалетным столиком, принялась расчесывать волосы, как делала в брачную ночь, снова пытаясь успокоиться.
«Я должна, – думала Элли, – призвать все свое мужество. Или хотя бы попытаться скрыть, что вся дрожу».
Она положила щетку для волос и поднялась, когда в комнату бесшумно вошел Анджело, как обычно, в своем черном шелковом халате. Он остановился, оглядывая ее с ног до головы и ухмыляясь.
– Не поздно ли для такой скромности? – с иронией спросил он. – Особенно когда твоя невинность будет скоро принесена в жертву.
Краска прилила к ее щекам.
– Пожалуйста, – тихо сказала она, – не говори так.
– О, понятно. Ты обращаешься со мной словно с грязью под ногами, а я все еще должен вести себя осторожно. Так? Еще не поздно, Елена. Мы можем забыть все, что было сказано сегодня, оставить последние месяцы позади… Если ты придешь сейчас ко мне как жена в нашу первую брачную ночь. – Его голос был тих и ласков. – Доверь мне свою невинность, отдайся полностью, чтобы мы могли вспоминать с радостью эту ночь…
Элли подошла к кровати и скользнула под одеяло, с болью вспоминая, с какой страстью этой постели касалась Сильвия. Как раньше касалась самого Анджело…
Она заставила себя говорить спокойно:
– Думаю, у вас и без меня достаточно воспоминаний, синьор граф. Не хочу пополнять их число.
На мгновение он замер. Когда Анджело заговорил, его голос был резок:
– Пусть будет, как ты хочешь.
Он скинул халат и лег рядом с ней, опершись на локоть, чтобы рассмотреть ее. Пробормотав какое-то ругательство, притянул ее к себе, под себя, поднимая ночную рубашку, после чего раздвинул ее бедра.
Закрыв глаза, Елена принимала первые в ее жизни прикосновения мужчины. Она старалась разозлить Анджело, но его пальцы были нежнее, чем она ожидала или чем заслуживала. Стыд, внезапно наполнивший ее, смешался с другим, менее понятным ей чувством.
Анджело снова вздохнул, очень тихо, и его рука коснулась сквозь шифон ее маленькой груди. Он медленно и ритмично ласкал пальцем ее сосок, пока Элли не оттолкнула его:
– Перестань!
– Дорогая, – прошептал он, – я не какой-то грубиян. Неужели мне не позволена хотя бы какая-то ласка или поцелуй?
«Да, – думала она, – именно так. Потому что я все еще хочу ненавидеть тебя. Чтобы никогда не позволить тебе быть рядом со мной или хотеть большего, чем у меня есть».
После короткой заминки, взяв подушку, он подложил ее под бедра Элли. А затем наклонился над ней, и Элли почувствовала его сильное возбуждение между своих бедер. Мрачное предчувствие дрожью пронеслось по ее телу от мысли, что ее ожидает.
Ей казалось, что этого не может происходить. Это невозможно! Но Анджело медленно и осторожно направился в тайный центр ее женственности и начал не спеша проникать в нее, опираясь на сжатые кулаки.
Элли слышала, как он шепчет ей что-то, предлагая расслабиться.
Но боли не было. Больше всего ее беспокоила абсолютная чуждость ощущений и то, как ее тело непрошено, казалось, жаждало принять мужчину.
33 
