очень нудно 
42 
Эмма выйдет замуж за Лаклейна и станет его королевой. Теперь, наверное, отношения между валькириями и ликанами будут другими.
Не имеет значения. Гаррет — лгун, и Люсия не хотела иметь с ним ничего общего. Большую часть времени. Кроме тех моментов, когда он касался ее.
— Ну, и на что похожа их конура? — спросила Реджин.
Люсия обернулась к дому с чуть прищуренными глазами.
До или после того, как я пройдусь по ней?
— Они едят корм из мисок, и вокруг валяются разные погрызенные игрушки?
— Их «жилища» похожи на шотландские охотничьи домики.
В целом вся обстановка внутри оказалась такой… нормальной. Но больше всего её испугало то, что она спокойно смогла представить себя живущей в этом месте. Да, стены здесь кое-где отмечены следами от когтей, но, черт, признаться, Вал Холл далеко впереди по собственному «увлечению отметинами».
— И? — протянула Реджин.
— Что?
— Что ещё случилось? Я слышу что-то в твоем голосе.
— Я определенно… его подруга.
Голос Реджин дрогнул.
— Блин. Сочувствую.
— Я предполагала, но отказывалась признавать очевидное. Он так спокойно это отрицал.
Какой же выдержкой обладает этот наглец, способный так держать себя в руках, вместо того чтобы с ревом: «Моя», потребовать её навечно.
— Просто услышать истину из разговоров, и увидеть, что его клан воспринимает меня как одну из них, как собственную принцессу… это стоило слишком многого.
Раньше, до тех пор, пока не имелось признания, она могла успокаивать себя тем, что это с ней никогда не произойдет.
Теперь, правда всплыла, его обман раскрыт, её догадки получили подтверждение.
— Он не оставит тебя в покое. Особенно, пока не заявит на тебя права, — предупредила Реджин.
— Знаю.
Ликаны так просто не сдавались. Они были живым воплощением одержимости. Так же как Лаклейн с Эммой, Гаррет никогда не успокоится, пока не завладеет Люсией полностью.
— А ты не можешь заниматься сексом. Итак, что мы собираемся предпринять?
И к тому же с некоторых пор я не в состоянии отказать ему…
— Я ухожу, сбегаю из города.
— Куда мы направляемся? — поинтересовалась Реджин. Когда Люсия не ответила, она добавила: — Разве на меня похоже выпустить тебя в мир одну, чтобы позволить жизни дать тебе пинка под зад? Мы обе подставим под удар свои задницы или же не подставим вообще. Мы команда Бонни и Бонни, вместе навсегда.
Губы Люсии дрогнули. Вряд ли у кого-то есть друг лучше, чем Реджин.
— Мы начинаем охоту за смертельным элементом, — она встала и вошла обратно в дом, направляясь в комнаты Гаррета. — Упакуй мою сумку, я вернусь через час. А сейчас я собираюсь доказать делом, что некоторые валькирии тоже не дрессированы.
— О, сломай что-нибудь для меня!
В его кабинете Люсия пнула ногой дорогую лампу, заставив ее со звоном разбиться об пол.
— Еще есть пожелания?
— Конечно, так как статус подруги означает, что ты имеешь право на половину его имущества, принеси мне домой все виниловые пластинки, которые найдешь, какое-нибудь оружие и, конечно, всё блестящее.
— Принято.
— По-любому МакРив последует за нами.
Да, но Люсия обязательно защитит себя, приложит все свои силы. Другого выбора у неё нет.
— Тогда давай начнем наши игры.
Лаклейн МакРив и его брат стояли за пределами поместья Вал Холла, распивая на двоих передаваемую друг другу бутылку легкого пива перед предстоящим отъездом Гаррета.
— Ты уверен, что не можешь остаться? — Лаклейн неохотно воспринял уход брата. Он так испугался за Эмму, буквально потерял голову, что едва заметил время, которое провел за решеткой с Гарретом.
— Я должен идти за Лаушей.
К сожалению, Охотница Люсия исчезла. Лаклейн слышал, что она «отправилась на отдых» со своей «сообщницей» Реджин Лучезарной. Непривычный жаргон этого времени всё еще озадачивал его, но он усвоил достаточно информации, чтобы понять, что Гаррет оказался прав насчет своей подруги: Люсия действительно беглянка.
— Да, конечно же, ты должен идти за ней. Но, может быть, ты мог бы сделать это и после моей свадьбы?
Завтра Лаклейн женится на Эмме. Несмотря на то, что ликаны считали, что соединяются с подругой навечно, и не нуждались в свадьбе как таковой, валькирии настаивали на официальной брачной церемонии. Или, как процедила Анника: «Что-то немного более респектабельное, чем простой укус».
42 
