38 
Лаклейн повязан, вечный ад, на ней его метка. Вампир она или нет, но брат отчаянно желал эту женщину.
Все мысли о побеге у Гаррета тут же исчезли. Он знал, что должен остаться в Вал Холле. Лаклейн вскоре будет здесь. Это только вопрос времени.
— Она уже стала ею, — прохрипел он. — Уверяю тебя.
Анника ударила его.
Он ответил ей убийственным взглядом.
— Лаклейн пометил её, — процедил Гаррет сквозь зубы. — Он придет за ней. Я только удивлен, что он уже не здесь.
Анника снова замахнулась, но Эмма очнулась и прошептала:
— Анника, не смей…
— Влейте ей кровь в горло насильно, — потребовал Гаррет.
— Ты думаешь, мы не пробовали? Она не может её удержать в себе.
— Тогда попробуйте другую кровь, — хотя быть укушенным вампиром среди ликанов считалось очень позорным, Гаррет предложил: — Возьмите мою!
— Почему тебя это так заботит?
— Потому что она — моя королева, и я умру за нее.
— Теперь-то ты мне веришь? — бесцветным голосом спросила Люсия.
Спустя некоторое время после столкновения Анники с МакРивом она вновь сидела у его клетки, наблюдая за тем, как он меряет её шагами.
— Твой брат похитил её во Франции.
— Да, но он никогда бы не обошелся так жестоко с женщиной!
— Мы знаем, что Эмма была с ним в течение нескольких недель, а теперь возвратилась к нам обезумевшей, говоря о войнах, пожарах и крови. Она что-то бормочет о Фьюри, нашей пропавшей королеве, и о Кристофе, короле вампиров-мятежников. Лаклейн силой взял Эмму, а теперь она лежит при смерти.
МакРив уверенно покачал головой.
— Это сделал не Лаклейн.
— Откуда ты знаешь, на что он способен? — спросила Люсия. — Ты понятия не имеешь, где он был в течение почти двух столетий. Может, его истязали, заманив где-то в ловушку. Скорее всего, с ним это и произошло, ходят же слухи, что Деместриу приковал Фьюри цепью на дне океана, обрекая ее умирать и воскресать сотни раз. Возможно, по отношению к твоему брату он проделал то же самое или даже хуже, — Люсия задрожала. — Лаклейн известен своей ненавистью к вампирам, а Эмма — вампир. Ты не можешь говорить за него.
— Ты никогда не убедишь меня в этом. Я знаю своего брата.
— Анника, безусловно, покарает его за Эмму.
— И что вы попытаетесь предпринять? — требовательно воскликнул Гаррет. — Убьете его?
— МакРив, никто не может похитить одну из нас и остаться безнаказанным. Твой клан поступил бы точно также.
Она права.
— Лаклейн придет за ней.
Люсия жестко встретила его уверенный взгляд, раскрывая ещё одну сторону своей личности.
— Мы рассчитываем на это.
Этой ночью Гаррет стремглав вскочил со своей койки. Он почувствовал ликанов по всему периметру Вал Холла. Значит, они намереваются сражаться с валькириями за его освобождение и возвращение своей королевы?
Пожалуйста, боги, пусть его брат будет среди них…
— Сегодня ночью я заберу Эмму отсюда! — проорал Лаклейн снаружи поместья.
Голос его брата. Гаррет медленно закрыл глаза и облегченно расслабился.
Только не начинай с ними войну, не причиняй боль Лауше…
Анника прокричала в ответ:
— Я никогда не отдам свою дочь псу!
Удачи тебе, Лаклейн.
— Тогда обменяйте меня на моего брата.
Подожди-ка, обменять себя на Гаррета? О, ад и преисподняя, нет! Раздражение на брата — как давно Гаррет его не чувствовал — вспыхнуло ярким пламенем. На гаэльском он проревел:
— Проклятье, Лаклейн, я же только что попал в этот дом!
— Или возьмите нас обоих, — исправился Лаклейн. — Только позвольте мне поговорить с нею.
Шепот в глубине дома оживился. Они поступили бы очень неразумно, отклонив его предложение, — но валькирии никогда не были глупыми. Спустя несколько мгновений Гаррет услышал тяжелую поступь наверху и учуял брата внутри помещения. Они вели его в подвал.
Значит, я смогу увидеть его собственными глазами.
Валькирии провели Лаклейна вниз по лестнице, а затем в клетку. Гаррет уставился на него так, словно перед ним стоял призрак. Брат не сопротивлялся, даже когда за ним лязгнула, закрываясь, дверь. С тех пор как Гаррет последний раз видел Лаклейна, он сильно изменился: тело стало поджарым, лицо осунулось. Но перед ним был Лаклейн. Проведя рукой по лицу, Гаррет пробормотал:
— Мои глаза не обманывают меня?
38 
