... 
735 
Перси ничего не ответил.
— Перси, — мягко повторил Сириус, — у тебя все в порядке?
Перси продолжал смотреть в пространство отсутствующим взглядом.
— Черепаха… — вдруг сказал он. — Черепаха умчалась с моим отчетом о коврах-самолетах.
Люпин подавился смешком. Сириус строго взглянул на него и снова повернулся к Перси:
— Перси, знаешь, существует масса сортов кофе без кофеина — на вкус они так же хороши, как и обычный кофе.
Перси вскинул голову и негодующе взглянул на Сириуса:
— Я не сошел с ума. И не переутомился. Вы же сами сказали мне остаться в Министерстве и наблюдать — ну, так я это и делал. Только вот Люциус Малфой превратил мой стол в черепаху.
— Почему в черепаху? — спросил Сириус.
— А почему бы и нет? — поинтересовался Перси.
— Тоже верно, — согласился Люпин.
Перси указал рукой в сторону дальней двери:
— Кстати, он отправился туда.
— Кто — черепаха?
— Френсис Паркинсон.
— Спасибо, Перси, — Сириус хлопнул рыжеволосого юношу по плечу.
— Нет проблем, — махнул рукой Перси.
Сириус рванул вперед, волоча за собой Люпина. на двери красовалась табличка: Департамент Контроля за Заклятьями Памяти.
— Как думаешь, что он тут делает? — поинтересовался Люпин.
Сириус пожал плечами и толкнул дверь, за которой оказался типичный министерский кабинет: столы, стулья, плавающий в воздухе тубус для свитков, куча пустых чернильниц, ожидающих, когда домашние эльфы снова их наполнят. Между столами скользили люди в темных мантиях — Сириус некоторых узнал. И это ему сильно не понравилось.
В центре комнаты в черной мантии красовался серебристоголовый Люциус Малфой. Он говорил с лысым крепышом — волшебником с круглым лицом и поросячьим носом, в ком Сириус немедленно опознал свежеизбранного министра Френсиса Паркинсона.
— То есть ты хочешь сказать, что драконьи гончие не смогли напасть на её след, Паркинсон? Я-то думал, мы знаем все безопасные дома в Британии…
Он осекся, словно почувствовав присутствие Сириуса, и развернулся. Их взгляды скрестились, и Люциус улыбнулся, продемонстрировав острые собачьи зубы.
— Малфой, мне нужно с тобой поговорить, — произнес Сириус.
— А, Сириус Блэк, — на лице Люциуса появилась холодная улыбка. — Как я предполагаю, пришел, чтобы доставить мне головную боль.
— Знаешь, от головной боли есть великолепное средство, — ответил Сириус. — Гильотина.
— Я не думаю… — зарокотал Френсис Паркинсон, но Люциус заткнул его взмахом руки.
— Френсис, все прекрасно. Мы с Блэком… старые приятели, — со скучающим видом Люциус прислонился к ближайшему столу. — Я так полагаю, ты насчет оспаривания прав на усыновление, да? Увы — пока не назначена дата слушаний, мой поверенный запретил мне обсуждать это с тобой. Как жаль. Может, вместо этого побеседуем о погоде?
— Я здесь не по этому вопросу, — возразил Сириус. — Я насчет пропавшего без вести Рона Уизли.
Министр Паркинсон вздрогнул и потемнел лицом.
— Что — Уизли вдруг потеряли своего щенка? — поинтересовался он. — с чего бы они решили об этом сообщать?
Сириус стиснул зубы.
— Он пропал со времени субботнего приема, — заговорил Люпин. — Его выбросило вместе со всеми остальными, вот только обратно он не вернулся.
— А может, все дело в том, что он просто не хочет возвращаться домой? Тут у нас есть еще один Уизли — всё мотается по коридорам, и не хочет отправиться восвояси ни под каким видом. Может, эти Уизли бьют своих детей?
— Перси здесь потому, что он здесь работает, — возразил Люпин. — А Рон — он еще ребенок, возможно, он потерялся, возможно, он ранен, не может вернуться домой… Министерство выставило бы себя не в лучшем свете, не сделай оно ничего для его поисков.
— Нет-нет, — возразил Люциус. — Только не это, — он злобно усмехнулся и уселся на угол стола, сложив руки, — такие же, как и руки его сына: изящные, аккуратные, с длинными пальцами, куда более красивые, чем могли пожелать их обладатели — на колене. — Ладно, Блэк. Ты же умный человек. Просто исключительный в некотором смысле. И можешь зрить в корень.
— Представляешь: я себе это каждый день повторяю. Признаюсь, от кого-то другого подобное звучит куда как приятнее
735 
