ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  61  

— О чем это ты, Гретхен?

— О своей ошибке, которую почувствовал субадар. Я была настолько одержима идеей исследования Фазма-мира, что забыла о реальности вещественного мира людей. Я предала психодинамику… Давайте оставим весь этот психотехный жаргон и поговорим, как на кухне, ладно?

— С удовольствием, госпожа.

— У нас есть разум и есть тело — они существуют раздельно?

— Нет, они едины.

— Кто главнее?

— Оба.

— Жизнеспособно ли тело без разума?

— Да, как растение.

— А бестелесный рассудок?

— Нет, если только не верить в духов.

— Поэтому разум нуждается в приюте, и сома — физическая оболочка — служит домом рассудку. Тело — меблирашки, а разум — там жилец. Согласны?

— Согласен.

— Что бы ни порождал разум: искусство, музыка, науки, логика, идеи, любовь, ненависть — все равно, в производство этого был вовлечен весь дом.

— Допустим.

— Да уж, пожалуйста. Голем — это псевдожизнь. Стало быть, должен быть дом, породивший его.

— Ты же говорила, что его породили дамы-пчелки.

— Вот именно. Их улей и есть тот дом — родной очаг и пристанище Голема. — Гретхен обернулась к Индъдни. — Я внятно рассуждаю, субадар?

Индъдни с улыбкой ответил:

— Вы опускаете душу, мадам.

— Нет, я опускаю только упоминание о ней. Душа — это живительная сила для сомы. Ее метаболическая музыка.

— Черта с два! — вмешался Шима. — Я не подписываюсь под идеей души, но если таковая существует, то сродство у нее к разуму… к психике. Это наша мыслящая составляющая.

— Для меня, Блэз, это не так. Мне она представляется резонансным всплеском сомы, тем цветком, который породили миллионы лет эволюции, неосознанное окультуривающее воздействие для любого животного.

— Животного! Да еще любого Животного?

— Да, любого, — твердо стояла на своем Гретхен. — Разве, по-твоему, у тигра нет души?

— Многие религии утверждают, что нет.

— А святой Франциск Ассизский думал иначе: что у тигра есть душа. Он не знает математики, не может молиться; тебе не доведется услышать, чтобы тигр шутил. Его сома и психика подчинены только рефлексам, нацелены на выживание и получение удовольствия, но я все равно утверждаю, что у тигра есть душа. Я закончила, господа судьи.

— Разумеется, госпожа советник юстиции, но в чем суть вашего дела? — совершенно серьезно домогался Шима.

— В том, что улей моих дам — это тело и душа Голема, его пристанище. Вы согласны, субадар?

— Весьма необычное построение, госпожа Нунн, вполне в вашем духе. Однако разве не имеет Голем собственного тела… сотни тел? К величайшему несчастью, я не знаком с местопребыванием его души, если таковая имеется. Может быть, мне отдать приказ к розыску и задержанию?

Гретхен рассмеялась.

— Опять код НЕМО?

— Думаю, что код «Кредо» будет здесь более уместен.

— Черт бы вас обоих забрал с вашими шуточками…, — вспылил Шима.

— Остынь, малыш. Мы просто немного расслабились, — ласково сказала Гретхен и добавила, отвечая на вопрос Индъдни: — У него псевдотело, субадар. И оно, и его первобытные побуждения — всего лишь проекция, исходящая из улья. Поэтому он полиморфен. Представьте себе воду в свободном падении — без воздействия тяготения ей можно придать любую форму. У Голема нет подлинного облика — его порождает и произвольно формируют в улье.

— Так что же, — вопросил Шима, — нужно угробить всех дам-пчелок, чтобы прихлопнуть Голема? Ну прямо так и вижу, как наш здесь присутствующий друг отходит в сторонку, чтобы нам не помешать.

— Это вряд ли, — проворчал Индъдни. — Я позволяю вовсе никакого уничтожения.

— Я совсем не имела в виду физическое уничтожение моих дам, — пояснила Гретхен. — Вы поняли, что происходящее — результат их совместных усилий? Разрушьте их кружок, и Голем лишается пристанища.

— Разрушить улей?

— Нуда.

— А как?

— Еще не знаю.

— Почему это?

— Потому что я не уверена, что сходство с ульем заходит так далеко.

— Но допустим, что это так и есть.

— Тогда все равно остается знак вопроса. Жизнь колонии насекомых продолжается и без царицы — матки. Только рой пчел обязательно должен иметь матку.

— Ты об этой… как ее… Уинифрид Эшли?

— Вот тут-то и встает большой вопрос. Действительно ли она царица в пчелином смысле и без нее рой рассыплется? Она ли играет основную роль в сотворении Голема? Черт меня побери, я не знаю и не представляю, как узнать.

  61