очень нудно 
52 
— В том-то и дело, Кэти. Я не мог ждать другого момента. Но я позволил тебе уйти. Это должно кое-что значить.
Она задыхалась.
— Как же, от тебя дождешься, поэтому я убежала от тебя. И я могла сломать себе шею, убегая, ты же знаешь. Вылезти из окна, быстро бежать по скользким от дождя крышам — похожа ли я на ребенка, который наслаждается всеми этими вещами?
— Я отсутствовал не долго, Кэти. Я мог с легкостью догнать тебя, но решил этого не делать, — он сказал это, гордясь собой. — Джуди была в безопасности, поэтому я отпустил тебя.
— О, я вижу. Вместо того чтобы протащить меня остальную часть пути к Лондону, где ты думал, меня бросят в тюрьму, ты позволил мне убежать и столкнуться с Мейси Камерон и так или иначе оказаться в тюрьме, после того как она бредила как сумасшедшая и…
— Тебе лучше солгать, — вмешался он.
— Ты хотел бы думать так, верно?
— Кэти, — предостерегающе сказал он.
Она в ответ фыркнула.
— Ты больше не можешь угрожать мне, и лучше тебе это помнить. Ты не получишь от меня никакой информации, кроме той, что я пожелаю поделиться. Но я не держала это в секрете. Если бы ты не вытащил меня из Нортгемптона, я бы с удобством устроилась в своем экипаже на пути к Лондону, прямо позади Джудит, и я никогда бы не столкнулась с Мейси Камерон снова. Власти захватили бы ее достаточно скоро, так как она больше боялась своего мужа, чем оказаться в тюрьме. Я не хотела быть тем единственным, кто сдаст ее констеблю.
— Тогда, почему ты сделала это?
— Поскольку она была уже здесь, когда я возвратилась в Нортгемптон, и потому что это было правильным решением. Но Мейси знала, что это я помешала ее планам, и в то время как она была счастлива оставаться за решеткой, чтобы избежать гнева мужа, она была также рада сквитаться со мной, обвиняя меня в целом заговоре — также как и ты!
— Боже всемогущий, — сказал Бойд, выглядя так, как будто его тошнило. — Я понятия не имел, Кэти.
Она сердито взглянула на него.
— Разве это не повод, чтобы позлорадствовать? Так вот что ты запланировал для меня, после всего, да? Оказаться в тюрьме. Хорошо, я оказалась там, да еще и моя горничная, и даже мой кучер, который поэтому оставил меня.
— Констебль тоже не поверил вам?
— О, нет. Но он не позволил мне уйти, не получив вначале объяснений от Мэлори. Их имя известно даже на севере. И только на следующий день почти в полдень его человек возвратился с информацией из Лондона, которую он получил от Джудит, и нас наконец-то освободили.
— Ты даже не можешь представить, насколько мне жаль, Кэти.
Он сказал это с большим чувством. Она не сомневалась, что он подразумевал это. Но было слишком поздно извиняться.
— Нет, не могу, — сказала она. — Я даже не хочу пытаться. Неужели ты действительно думаешь, что несколько слов, неважно насколько они искренние, заставят меня забыть гнев и унижение, которое я чувствовала будучи заклейменной как уголовная преступница, и все потому, что я попыталась помочь маленькой девочке, когда она нуждалась в этом?
— Ради Бога, ты должна мне позволить сделать это для тебя, так или иначе.
Его лицо просияло, как только его осенила идея.
— Ты сказала, что лишилась своего кучера? Я отвезу тебя, куда угодно, так далеко, как ты только захочешь!
Она закатила глаза к потолку.
— Я уже заменила кучера. Ты называешь это покрывать причиненный ущерб, предлагая мне то, что у меня уже есть?
— Кэти, дай мне шанс! — сказал он в раздражении. — Должно же быть что-то, чего ты хочешь или в чем нуждаешься, чем я могу помочь тебе.
— Есть только одна вещь, это…
Она внезапно остановилась. Поднять вопрос о его корабле, который возник в ее уме как средство передвижения, даже не обсуждается. Он мог раскаиваться, но недостаточно, чтобы отдать свой корабль, даже если бы она предложила плату. Кроме того, ее совершенно раздражало неудобство планирования своего путешествия согласно корабельному расписанию. Но она все же не хотела иметь свое собственное судно.
Но он вдруг показался ей таким чувственным. Сильный жар в его глазах парализовал ее. Что, черт возьми, она сказала? Она резко вздохнула.
— О, какое несчастье, ты настолько ошибаешься, что это просто поразительно. Не было ничего предосудительного в том, что я сказала. Конечно, это не то о чем ты подумал.
— Так что же у меня есть?
— Ничего! — огрызнулась она, беспокоясь о том, какой оборот принял их разговор. — Я потеряла ход своих мыслей. Я не могу вспомнить то, что собиралась сказать. Так что не упоминай об этом снова.
52 
