21 
Лодка со стуком ткнулась в берег. Грегор еле удержался на ногах — он чуть не свалился ничком на дно. Босоножка что-то сонно пробормотала и хотела было захныкать, но он шепотом ее успокоил, одной рукой втаскивая лодку на песок, а в другой держа факел.
— Все хорошо, Босоножка. Ш-ш-ш. Спи.
— Пивет, мишка, — пролепетала она и снова уронила голову ему на плечо.
Вдалеке кто-то вновь позвал его по имени. Грегор решительно шагнул в открытую черную пасть тоннеля и вдруг уперся лбом во что-то мягкое, теплое и шерстистое. Он отступил назад и выронил факел.
В тоннеле он увидел то, от чего колени его бессильно подогнулись, и он осел на песок.
Морда огромной крысы расплылась в довольной улыбке.
ГЛАВА 8
— Ну, наконец-то, — лениво произнесла крыса. — По исходящей от тебя вони мы думали, ты постарше. Смотри-ка, Клыкастер, он еще и щенка принес.
Из-за плеча первой крысы высунулся длинный нос — их было двое.
— Какой лакомый кусочек, — сказал Клыкастер приторным голосом. — Я отдам тебе целого мальчишку, если этот маленький сладенький щеночек достанется мне, Лязг.
— Звучит заманчиво, но в нем больше костей, чем мяса, а она — просто деликатес, — ответил Лязг. — Меня раздирают сомнения, Клыкастер. Так, парень, ну-ка встань, дай нам оценить, насколько ты питательный.
Тараканы были уродливы, летучие мыши страшноваты, но крысы… они были просто ужасны. Сидя на задних лапах, они были ростом со взрослого мужчину, а их ноги, или лапы — или как их там называют, — бугрились мускулами. Но хуже всего были зубы — гигантские острые резцы, торчавшие из отвратительной разверстой пасти.
Нет, хуже всего было, конечно, то, что они собирались съесть Грегора и Босоножку!
Некоторые думают, что крысы людей не едят, но Грегор всегда знал, что это не так. Даже крысы обычного размера, которые живут наверху, могут напасть на беспомощного человека. Крысы нападают на детей, стариков, на тех, кто не может защититься. Все эти истории — о бездомном мужчине в парке… о мальчике, который лишился двух пальцев… Это все слишком ужасно — даже думать не хочется.
Грегор медленно встал и поднял повыше факел, который так и не выпустил из рук. Спиной — точнее, рюкзачком с Босоножкой он плотно прижался к стене пещеры.
Клыкастер повел носом:
— Этот ел рыбу на ужин. Грибы, крупа, немного зелени… Лязг, это довольно вкусно — ты будешь доволен!
— А малявка ела на ужин тушеную говядину… и еще сливки, — добавил Лязг. — Но не это важно — она сама еще совсем молочная!
Теперь Грегор понял, каким был дураком, обижаясь на разговоры о мытье. Если крысы в состоянии учуять ту малюсенькую горстку зелени, которую он получил на ужин много часов назад, значит, у них невероятный нюх.
Подземные не хотели обижать его, когда настаивали на том, чтобы он помылся. Они просто хотели спасти ему жизнь!
Теперь так же сильно, как совсем недавно хотел от них сбежать, он истово хотел, чтобы они поскорее его нашли. Надо остановить крыс, отвлечь их. Выиграть время.
Что там говорил Викус про тараканов? «Убийство не добавит тараканам времени». Может, под словом «время» подземные подразумевают жизнь?
Собираясь с мыслями, он слеша отряхнулся и попытался вмешаться в дружескую беседу крыс.
— Могу ли я прежде кое-что сказать? — спросил он.
К его удивлению, Клыкастер и Лязг рассмеялись.
— Он еще и разговаривает! — воскликнул Лязг. — Ну и дела! Обычно еда только визжит и хнычет! Ну-ка, скажи нам, Наземный, с чего это ты такой смелый?
— Да не такой уж я и смелый, — ответил Грегор. — Вы наверняка уже почуяли это.
Крысы снова засмеялись.
— Верно, твой пот пахнет страхом — сильным страхом! И все же ты осмелился обратиться к нам.
— Ну, я подумал, вам стоит получше узнать того, кого собираетесь съесть, — сказал Грегор.
— Он мне нравится! — восторженно взревел Клыкастер.
— Мне тоже, — вторил ему Лязг. — Люди обычно такие скучные, а этот забавный. Давай его оставим, Клыкастер, прошу тебя!
— Как ты себе это представляешь? Слишком долго придется объяснять… И потом, когда я смеюсь, у меня просыпается зверский аппетит, — сказал Клыкастер.
— И у меня, — добавил Лязг. — Но согласись — жалко вот так вот сразу съесть такую забавную еду.
21 
