38 
— Клянешься?
— Да, — отрезал он.
Она неторопливо кивнула.
— Очень хорошо. — Жасмин протянула руку, чтобы погладить его по щеке, потом остановилась. Уныло взглянула на свои красные домашние туфли и сказала: — Я пойду одеваться. — Она наклонила голову, затем подняла глаза, полные слез. — До вечера, мой король.
Полчаса спустя Кариф, под оглушительные аплодисменты, появился в огромном зале. Пятьсот высокопоставленных гостей жаждали его внимания, искали его взгляда, а он по-прежнему не мог придумать, как ему убедить Жасмин остаться его любовницей.
Потому что решения не существовало. Жасмин желала респектабельности. Она хотела собственную семью, детей. И разве он мог упрекать ее за это?
Будучи королем, что он может ей предложить, — за исключением позора?…
Приветствуя уважаемых гостей, Кариф направился к концу длинного стола, отыскивая в толпе лицо одной-единственной женщины. Где она? Куда посадил ее визирь? Без ее успокаивающего присутствия он чувствовал себя, как тигр в клетке. Он взмолился о том, чтобы Жасмин сидела за столом рядом с ним.
Но когда Кариф подошел к своему месту, он остановился.
Слева от него располагался пожилой король соседнего государства.
Справа от него находилась красивая блондинка, которой было не более восемнадцати лет. Она вся была увешана бриллиантами и хихикала, прикрывшись рукой и уставившись на Карифа большими голубыми глазами. Он мгновенно ее узнал: принцесса Лара дю Плесси.
Молчаливо проклиная упрямого визиря, Кариф сел за стол и вцепился в роскошную льняную скатерть. Он мрачно смотрел на фарфор, украшенный позолотой, хрустальные бокалы с шампанским. Где Жасмин?
Когда подали еду, пожилой король, сидящий слева от Карифа, начал пространно жаловаться на то, что существуют несправедливые налоговые традиции между Кьюзи и его страной. Кариф едва сдерживался, чтобы не убить себя и на этом не прекратить церемонию, — как волк, который отгрызает себе лапу, чтобы выбраться из капкана.
Затем он почувствовал, как у него покалывает затылок, и поднял глаза.
Жасмин смотрела на него с другого конца зала. Она находилась от него на максимально возможном расстоянии. Ее усадили рядом с невзрачной женщиной в коричневом платье и толстым, лысеющим секретарем из казначейства. Вне сомнения, ее местоположение в этом зале — заслуга визиря.
Жасмин попробовала ему ободряюще улыбнуться, но ее глаза были печальны. Ему казалось, что в тенях, отбрасываемых по залу пламенем свечей, все исчезли. Осталась только Жасмин. Такая красивая и такая далекая…
У Карифа сердце в груди перевернулось. Неужели это все, что он может ей предложить? Быть его тайной любовницей, пригодной лишь для секретных свиданий в его спальне, или спутницей, которую все уважают?
Кариф быстро ел и односложно отвечал пожилому королю и хихикающей юной принцессе. В тот момент, когда в зал вошли музыканты и танцовщики с огнем, был подан сигнал об окончании банкета. Из зала вынесли свечи, чтобы подчеркнуть волшебство представления.
Кариф бросил льняную салфетку на тарелку и пошел к Жасмин.
Все приглашенные в темном зале зачарованно смотрели на танцовщиков с огнями. В темноте Карифа не было видно. Он прошел мимо многих людей, которые говорили о том, что не следовало слышать королю.
— …Жасмин Коури, — прошипела одна из женщин, и Кариф внезапно остановился. — Проводит вместе с ним каждый день во дворце… И ночи тоже, держу пари. Король хороший, честный человек, но, если женщина так решительно настроена раздвигать ноги…
— И это называется помолвленная женщина! — последовал ядовитый ответ. — Она выставила дураком Умара Хаджара, который хотел жениться на ней. Вы помните тот скандал, когда она была молода? Эта особа была испорченной с юности.
— Она дождется возмездия. Вот увидите…
Сжав руки, Кариф повернулся, чтобы рассмотреть, кто говорит. Но голоса женщин исчезли в шуме толпы. Он увидел лишь двигающиеся тени.
О боже, дай ему возможность сражаться честно! Чтобы он мог встретиться с врагом лицом к лицу, а не выслушивать в темноте перешептывание злобных сплетниц!
Когда Кариф дошел до дальних столов зала, он уже весь дрожал от ярости. Он так жаждал Жасмин, так мечтал о ее прикосновении, так хотел заключить ее в объятия! Он желал защитить ее, уберечь от жестоких слов.
Наконец Кариф дошел до того места, где сидела Жасмин, но ее стул был пуст.
38 
