20 
Клер невольно отвела взгляд. Она далеко не была уверена в том, что говорила.
— Вы ведь знаете, мисс Глостер, что мой папа в свое время вышел в отставку. Конечно, когда объявили призыв, он вернулся в армию. Это был его долг. Он погиб в битве при Ватерлоо. Папа был таким храбрым! Мне очень жаль его, мисс Глостер!
Голос мальчика задрожал, и в глазах появились слезы, Он тут же вытер их рукой.
— Мне очень не хватает папы! — признался Эдди.
Клер захотелось погладить мальчика по голове, как-нибудь утешить. Но пони, на котором сидел Эдди, оказался таким низкорослым, что она не смогла до него дотянуться. Тогда девушка нежно улыбнулась ему и тихо сказала:
— Я немного знала вашего папу, граф. Мы встречались во время его службы на континенте, когда мистер Уилтшир приезжал в отпуск. А еще прошлой осенью. Он был прекрасным человеком и настоящим джентльменом!
— Вы встречались с моим отцом, мисс Глостер? Где? Что он вам говорил?
Эдвард очень хотел услышать как можно больше о своем родителе, и Клер рассказала ему все, что знала. Она намеренно преувеличила степень своего знакомства с покойным графом Уилтширом, зная, что это обрадует его сына.
— Мисс Глостер, — сказал при прощании Эдди, — отныне я не пропущу ни одной верховой прогулки. Я буду приезжать сюда каждое утро!
Юный граф сдержал свое слово. Правда, он всегда приезжал не один. Помимо воспитателя, их с Клер сопровождал гусарский майор Фокс, смотревший на Клер с обожанием. Кроме того, очень скоро обнаружилось, что и Остин Гримс ведет себя скорее не как наставник юного графа, а как воздыхатель мисс Глостер. Он постоянно вертелся около нее, ввязывался в разговоры и ревниво поглядывал на майора. Клер попыталась было поставить его на место, но безуспешно. Гримс заявил, что его дед был лордом, но обнищал. И вот теперь он, его внук, вынужден служить воспитателем.
Иногда к ним присоединялся сам Веллингтон. В большинстве случаев его сопровождала леди Шелли, гордо восседая на одной из лошадей герцога.
— Это для меня такая честь! — то и дело восклицала она, ласково поглаживая по холке великолепное животное по кличке Копенгаген.
— О, вы прекрасно ездите верхом, мадам! — полушутя отпускала комплименты Клер. — Это, наверное, очень импонирует его светлости.
Графиня Рэкстон внимательно наблюдала за своей племянницей. Она давно заметила произошедшую в девушке перемену и была этим недовольна. За восемь лет, прошедших со дня первого появления Клер в высшем обществе, графиня привыкла к ее строгому и безупречному поведению. И вдруг — подобный сюрприз! Подумать только, позволить себе такую выходку на великосветском приеме!
Графиня долго не могла успокоиться, но в конце концов решилась высказать племяннице все, что она по этому поводу думала.
— Клер, что с тобой происходит? — начала она менторским тоном. — Уже чуть ли не весь Париж говорит о том, что ты преследуешь герцога Веллингтона и ставишь этого пожилого и уважаемого человека в неловкое положение. А толпы молодых людей, которым ты позволяешь при всех за собой увиваться? Как так можно?!
— Тетушка, офицеры отлично понимают, что я их дразню.
Графиня глубоко вздохнула. Клер внимательно посмотрела ей в лицо и почувствовала себя виноватой.
— Дорогая тетушка! Вам не нравится бывать со мной на светских раутах? Или я вас утомляю? Скажите!
— Милая, дело не в том, что ты меня утомляешь. На балах и приемах для меня, слава богу, всегда найдется занятие. Хотя бы те же сплетни. Я ведь тоже не прочь перемыть кое-кому косточки. Мне не нравится другое. То, что ты считаешь допустимым нарушать этикет. И это уже дало возможность здешним старым девам рассказывать про тебя грязные небылицы.
— Тетушка, неужели я и впрямь себя так мерзко веду? Наверное, в парижской атмосфере носится какая-то зараза, поскольку, клянусь вам, все остальные дамы ведут себя нисколько не лучше!
— Если другие стараются обратить на себя внимание, используя для этого нашего национального героя, то это совсем не значит, что ты должна поступать так же. Клер, я считала тебя более благоразумной! Заметь, далеко не все позволяют себе совершать ранним утром прогулки в сопровождении герцога или нескольких молодых людей!
— Но что в этом дурного, тетушка? Ведь меня всегда сопровождает Парминтер или другой слуга. Нередко с нами катается и леди Шелли. Кроме того, я подружилась с Эдвардом. Похоже, он мне доверяет.
20 
