10 
– Почти без десяти два, – ответила девушка.
– Все часы на этом молу спешат, – сказал он.
– Ну нет, – возразила девушка, – это точное лондонское время.
– Возьмите эту куклу, – сказал Малыш. – Она мне ни к чему. Я только что выиграл ее в тире. Она мне ни к чему.
– Правда, можно взять? – спросила девушка.
– Берите, берите же. Поставьте ее у себя в комнате и молитесь. – Он сунул ей куклу, нетерпеливо поглядывая на дверь. Он прекрасно владел своим телом. Единственным признаком нервного напряжения было легкое подергивание щеки под мягким цыплячьим пушком, в том месте, где могла находиться ямочка. Щека задергалась еще нетерпеливее, когда появился Кьюбит, а с ним Дэллоу, высокий крепкий человек со сломанным носом, с грубым невыразительным лицом.
– Ну как? – спросил Малыш.
– Все в порядке, – сказал Кьюбит.
– Где Спайсер?
– Сейчас придет, – ответил Дэллоу. – Он только зашел в туалет помыться.
– Он должен был прямо прийти сюда, – сказал Малыш. – Вы опоздали. Я сказал – ровно без четверти два.
– Да что ты заводишься? – спросил Кьюбит. – Тебе-то нужно было только прийти прямиком сюда.
– И проследить, чтобы все было в порядке, – сказал Малыш. Он поманил официантку. – Четыре порции рыбы с жареной картошкой и чай. Сейчас еще один придет.
– Спайсер не захочет рыбы с картошкой, – сказал Дэллоу. – У него совсем аппетит пропал.
– Лучше бы он не терял аппетита; – сказал Малыш. Подперев голову руками, он стал смотреть на бледного Спайсера, шедшего через зал, и почувствовал, как гнев заплескался у него внутри, словно прилив внизу возле свай.
– Уже без пяти два, – заметил он. – Верно? Сейчас без пяти два? – обратился он к официантке.
– Ушло больше времени, чем мы думали, – сказал Спайсер, мрачный, бледный и прыщавый. Он опустился на стул и с отвращением посмотрел на поджаренную, хрустящую рыбу, которую девушка поставила перед ним.
– Я не хочу есть, – сказал он. – Я не могу есть. Вы думаете, я кто?
И все трое, не прикасаясь к рыбе, уставились на Малыша, как дети под взглядом взрослого.
Малыш полил свою картошку анчоусным соусом.
– Ешьте, – сказал он. – Ну же, ешьте.
Неожиданно Дэллоу усмехнулся.
– У него пропал аппетит, – заявил он, а сам стал набивать себе рот рыбой.
Все они говорили тихо, слова их терялись среди звона тарелок и беспрерывного плеска моря. Кьюбит последовал примеру Дэллоу, и только седой Спайсер не хотел есть. Он упрямо смотрел перед собой; его мутило.
– Дай мне выпить, Пинки, – попросил он. – Я не могу проглотить эту дрянь.
– Сегодня ты не будешь пить, – возразил Малыш. – Давай ешь.
Спайсер положил в рот кусочек рыбы.
– Я буду блевать, – сказал он, – если поем.
– Ну и блюй, – ответил Малыш. – Блюй, если хочешь. Только для этого у тебя кишка тонка. – Он обратился к Дэллоу: – Ну как, все сошло гладко?
– Великолепно, – сказал Дэллоу. – Мы с Кьюбитом пришили его. А карточки отдали Спайсеру.
– Ты разложил их как следует?
– Конечно, разложил, – ответил Спайсер.
– По всей набережной?
– Конечно, разложил. Не понимаю, почему ты шумишь из-за этих карточек.
– Ничего ты не понимаешь, – сказал Малыш. – Ведь это алиби, ясно? – Он понизил голос и прошептал, наклонившись над рыбой: – Доказательство, что он выполнил программу. По ним будет видно, что он умер после двух. – Он опять заговорил громче: – Слышите? Ясно?
Где– то далеко в городе заиграли куранты и пробили дважды.
– А если они уже нашли его? – спросил Спайсер.
– Тоща нам труба, – сказал Малыш.
– А как с той бабой, что была с ним?
– На нее нам плевать, – сказал Малыш. – Это просто шлюха – он дал ей полфунта. Я видел, как он давал ей бумажку.
– Все-то ты замечаешь, – с восхищением сказал Дэллоу. Он налил себе чашку крепкого чая и положил в нее пять кусков сахара.
– Я все замечаю, когда делаю что-нибудь сам, – возразил Малыш. – Куда ты положил карточки? – спросил он Спайсера.
– Одну я оставил в кафе Сноу, – ответил тот.
– Как? В кафе Сноу?
– Ведь он должен был где-то поесть, да? Так написано в газете. Ты сказал, чтобы я делал все, как в газете. Было бы странно, если бы он ничего не ел, правда? А он всегда кладет одну карточку там, где ест.
– Еще более странно было бы, – возразил Малыш, – если бы официантка заметила, что лицо у тебя не Колли Киббера, а сразу после того, как ты ушел, нашла бы карточку. Куда ты положил ее в кафе?
10 
