48 
Харриет сделала то, что делала крайне редко: она вышла из себя и бросила на Эймоса такой взгляд, что старик отпрянул.
— Я не буду обсуждать с вами Дариуса, — заявила молодая женщина. — Если он хочет порвать со мной, пусть скажет об этом сам, и я отпущу его. Я не собираюсь держать его мертвой хваткой, а вам не придется меня покупать. Это понятно?
Эймос Фэлкон доброжелательно улыбнулся ей, и Харриет захотелось его убить.
— Конечно, понятно, и я уважаю вашу силу духа. Но позвольте мне выразить свое уважение двойной ценой за магазин. Больше такой возможности у вас не будет.
— Вы безумец, — выдохнула она. — Думаете, все продается?
— Нет, я думаю, что вы надеялись на долговременные отношения. После того, как ваш муж столь ужасным образом бросил вас, вы стремитесь обезопасить себя.
Ее словно окатили ледяным душем.
— Ужасным образом? Дариус рассказал вам об этом?
— Не совсем. Это я рассказал ему.
— Когда?
— На свадьбе Мэри.
Харриет потеряла дар речи, ее глаза расширились от ужаса.
— Он повел себя как рыцарь, — продолжал Эймос. — Заявил, что это ваше дело. Но мне кажется, он был немножко расстроен, выяснив, что, притворяясь открытой, вы на самом деле остаетесь замкнутой.
В голове Харриет все поплыло. Она вспомнила тот сладкий миг, когда доверилась Дариусу и поведала ему самую сокровенную тайну.
Оказывается, все это время он знал и молчал.
— Вон, — выпалила Харриет, — вон отсюда!
— Правильно! — послышался голос.
Харриет и Эймос повернулись и увидели Дариуса. Его лицо пылало от ненависти.
— Ты слышал ее? — обратился он к отцу. — Уходи. Прочь с этого острова. И никогда не возвращайся.
— Что ты здесь делаешь?! — рявкнул Эймос.
— Когда я узнал, что ты отправился сюда, то последовал за тобой. Я не сомневался, что ты попробуешь провернуть нечто подобное. К счастью, я появился вовремя.
— Я пытался помочь тебе, — прорычал Фэлкон-старший. — Тебе многое удалось сделать за эти дни.
— Да. Я кое-что исправил, не все, но этого достаточно, чтобы выжить. Я возвращаюсь на остров. Навсегда. Моя штаб-квартира разместится здесь, в «Большом маяке», и я буду решать проблемы отсюда с помощью моей жены.
— Жены?! — воскликнул Эймос. — Значит, ты попросил ее руки? Чертов дурак!
— Нет, я не сделал ей предложение, — ответил Дариус, взглянув на Харриет. — И после всего, что ты наговорил, у меня не так много шансов. Но я никогда не сдаюсь. Если я что-то решил, то добьюсь своего. Ты научил меня этому, и я благодарен тебе за урок. Конечно, это будет непросто. Ни одна женщина в здравом уме не захочет стать членом нашей семьи. Но я постараюсь, чтобы Харриет простила меня и поняла, что я не смогу жить без нее.
Харриет пробовала заговорить, но слезы застилали ей глаза и в горле стоял комок.
— Теперь уходи, — тихо сказал Дариус отцу.
Эймос понял, что проиграл. Сердито взглянув на сына и Харриет, он стремительно вышел.
— Каждое мое слово — правда, — заявил Дариус. — Я люблю тебя, Харриет. Я хочу всегда быть с тобой. В Лондоне я все приготовил для переезда сюда. Конечно, следовало бы спросить тебя, но это не в моих правилах. Я делаю как удобно мне, а людям остается принять это. Как только я понял, что хочу жениться на тебе, у тебя уже не было выбора. Харриет, не плачь. Я готов на все что угодно, лишь бы ты стала моей женой. Тебе придется терпеть меня. Не плачь, милая, пожалуйста.
Но Харриет не могла успокоиться. Слезы радости и надежды текли по ее лицу. Дариус отнес Харриет в спальню и рассказал ей о своей любви уже по-другому. Она ответила ему с сердечной нежностью, и они осознали, что их взаимопонимание стало более полным.
— Не верю, что ты справилась с моим отцом, — пробормотал Дариус, когда они лежали, обнявшись. — Весь мир лежит у его ног, но ты не оставила ему ни единого шанса.
— Он хотел рассорить нас. Как он посмел?
— Я слышал его слова о наших встречах в Лондоне, но он не сказал, зачем мы виделись. Отец опять пытался женить меня на Фрее, предлагал большие деньги, но все без толку. Фрея подбадривала меня и даже отвезла в аэропорт, повторяя: «Лети к ней! Не дай ей сбежать!» Мэри твердила почти то же самое. Они будут очень рады, когда я сообщу о нашей помолвке. — Он неуверенно спросил: — Харриет, мы помолвлены, правда?
— Ты же не примешь отказа.
— Не приму.
— И я тоже. — Харриет прижала его к себе.
48 
