28 
– Хотелось бы верить.
– Уж поверь.
– Послушай, что это с тобой творится с самого утра? Почему ты так разговариваешь со мной? И почему прячешь чековую книжку? Это наш общий счет! У меня такое же право распоряжаться деньгами, как и у тебя.
– По своему усмотрению? – хмыкнула Мерси.
– Не спрашивать же мне всякий раз твоего мнения! – запальчиво воскликнула Доррис.
Тогда, отведя взгляд в сторону, Мерси проворчала:
– А неплохо было бы спросить!
В ту же минуту ноздри Доррис гневно раздулись.
– Да мне плевать на то, что ты думаешь!
– Ясное дело. Тебе вообще наплевать на всех и вся, только бы не лишали удовольствия катиться по наклонной плоскости.
– Правильно. Угадала. Хочу и качусь, тебе-то что за дело? Это моя жизнь, и я вольна делать с ней все, что только пожелаю. А тебе вмешиваться в мои дела не позволю.
– Как же мне не вмешиваться, ведь ты моя мать! Даже постороннему человеку, когда он тонет, бросают спасательный круг.
Доррис поджала губы.
– А если ему хочется утонуть?
– Если хочется? – Мерси растерялась. – Но… это неправильно. Это минутное настроение. Нужно потерпеть, подождать, и что-то обязательно изменится. Потом сама еще посмеешься над своим упадочным настроением.
– Чем умничать, лучше дала бы чековую книжку, – сухо произнесла Доррис. – По крайней мере, было бы справедливо.
Глядя на нее во все глаза, Мерси медленно покачала головой.
– Уму непостижимо… Я бьюсь как рыба об лед, пытаясь удержать нашу студию на плаву, едва свожу концы с концами, а ты думаешь только о том, как бы подобраться к деньгам! Лучше бы съездила в банк, проверила, сколько денег на счете осталось и какие у нас доходы.
Доррис нахмурилась.
– Ты так говоришь, будто мы находимся на грани банкротства.
Да она совсем удалилась от реальности! Что же мне с ней делать? – подумала Мерси.
– Не хочу тебя пугать, мама, но дела у нас впрямь неважные.
– О чем это ты?
– На сей раз не о курении, не беспокойся. Но тебе пора вынырнуть из романтической дымки. Дело даже не в Ронни, а в том, что ты сама в последнее время очень странно себя ведешь.
Доррис усмехнулась с видом человека, желающего сказать: «Ну началась старая песня!». Однако произнесла другое:
– Все мы не без странностей.
Это вновь был намек на неумение устроить личную жизнь, и Мерси прекрасно поняла его.
– Хорошо, согласна, но какими бы странными ни были мы все, вовсе незачем уходить от реальной жизни. У нас проблемы, мама. Наш салон переживает не лучшие времена. В настоящий момент мы имеем одного-единственного заказчика, мистера Хербса.
– Кого?
– Вот видишь, как далеко зашло у тебя незнание ситуации! Вспомни, прежде ты знала по имени каждого нашего клиента. А их было не в пример больше, чем сейчас. Собственно, даже сравнивать невозможно.
– Ну знала, и что с того? – произнесла Доррис словно защищаясь. – Ничего удивительного, ведь раньше я дневала и ночевала в студии.
– Вот! – блеснула Мерси взором. – Ты сама сказала то, что я тщетно пытаюсь до тебя донести.
– Что такого я сказала? – недоуменно протянула Доррис.
Мерси лишь руками всплеснула.
– Ох, мама, с тобой разговаривать…
Доррис обиженно отвернулась.
– Никто и не заставляет. Достань из стола чековую книжку, дай мне, и я оставлю тебя в покое.
– Не достану и не дам! – резко произнесла Мерси.
Несколько мгновений Доррис мрачно и испытующе смотрела на нее, потом спросила:
– Почему?
Мерси пожала плечами.
– Потому что ты выпишешь, а затем обналичишь чек. То есть снимешь деньги со счета.
– Да, разумеется. Для этого я и требую чековую книжку.
– И именно поэтому я ее тебе не дам, – изо всех сил сдерживаясь, сказала Мерси.
– Почему? – вновь произнесла Доррис, но как-то механически, будто мысли ее свернули в ином направлении.
Мерси тяжко вздохнула.
– Мама, на ухажеров никаких денег не напасешься. И потом, если уж на то пошло, это Ронни должен развлекать тебя, а не наоборот.
– Да-да… – обронила Доррис, вынимая из сумочки футляр с рисунком как на змеиной коже.
– Поэтому я и говорю, что… – Мерси умолкла, заинтересованная действиями матери.
Та открыла футляр и извлекла массивный серебряный браслет с зелеными камнями, один из которых был довольно крупным.
– Похоже, Кора изрядно потрепала бумажник своего итальянского супруга, приобретая подарок для тебя, – обронила Мерси. – Браслет не из дешевых.
28 
