очень нудно 
118 
Даглесс неожиданно схватилась за живот, согнулась и застонала.
– Что с тобой? – встревожилась Гонория.
– Мне нехорошо. Что-то с животом. Я должна срочно вернуться домой.
– Но…
– Мне плохо, – повторила Даглесс, для убедительности застонав еще громче.
Гонория подбежала к леди Маргарет и через минуту вернулась.
– Мы получили разрешение. Я возьму конюха и провожу тебя.
– Спасибо! Только едем быстрее.
Гонория, вскинув брови, смотрела вслед Даглесс, бодро семенившей к лошади. Сейчас девушка казалась совершенно здоровой!
Даглесс с удовольствием перекинула бы ногу через дурацкое дамское седло, но на другой стороне не было стремени, поэтому приходилось скакать боком. Зато она взяла маленький хлыст и принялась охаживать бока лошади. Подавшись вперед, она припала к гриве животного, несущегося по грязной ухабистой дороге.
Позади скакали конюх с Гонорией, делавшие все возможное, чтобы не отстать.
Дважды Даглесс заставила коня прыгать: один раз через поваленный фургон, другой – через тачку. И едва не раздавила ребенка, перебегавшего дорогу, к счастью, вовремя успела натянуть поводья. Разогнала стадо гусей, разлетевшихся во все стороны с недовольным гоготом.
Добравшись до дома, она слетела с седла, запуталась в тяжелых юбках и упала. Но, не тратя времени, вскочила и побежала: распахнула ворота, взлетела на крыльцо и ворвалась в дверь. Но тут пришлось остановиться и оглядеть лестницу. Где? Где Николас? Арабелла? Стол?
Слева послышались чьи-то голоса. Услышав смех Кита, Даглесс бросилась туда.
– Вы знаете, где стоит стол длиной примерно шесть футов и шириной – три? С витыми ножками?
Она так сосредоточенно хмурилась, что Кит невольно улыбнулся, отметив, что по лицу девушки ползут капли пота, волосяная сетка сбилась, косы расплелись и рыжие пряди разметались по плечам.
– У нас много подобных столов.
– Этот – особенный.
Она старалась не терять спокойствия, но это ей плохо удавалось. Еще она пыталась дышать, но корсет сдавливал легкие.
– Он находится в комнате, которой часто пользуется Николас, и еще в комнате есть чулан, достаточно большой, чтобы там могли спрятаться двое.
– Чулан? – недоуменно протянул Кит. И Даглесс поняла, что в елизаветинское время чулан не был тем местом, где вешали одежду.
Пожилой человек что-то прошептал на ухо Киту, и тот кивнул:
– Такой стол стоит в соседней со спальней Николаса комнате. Он часто…
Даглесс не потрудилась дослушать до конца и, перекинув через руку юбки, метнулась наверх. Спальня Николаса была третьей справа, а рядом находилась еще одна дверь. Она дернула за ручку. Заперто. Даглесс забежала в спальню Николаса, но смежная дверь тоже оказалась запертой.
Тогда она принялась стучать в дверь кулаками.
– Николас, если ты там, немедленно впусти меня. Николас! Ты меня слышишь?!
Она могла поклясться, что из комнаты донесся шум.
– Николас! – завопила она что было мочи, пиная дверь. – Николас!
Наконец дверь распахнулась, и на пороге возник Николас со смертоносным кинжалом в руке.
– Что-то с матушкой? – выпалил он.
Даглесс, не отвечая, протиснулась мимо и сразу увидела прислоненный к стене тот самый стол, который до сих пор стоял в библиотеке Хейрвудов. Правда, сейчас он был на четыреста лет моложе, но все же оставался тем же самым столом. А рядом на стуле с невинным видом восседала леди Арабелла.
– Я сдеру с тебя… – начал Николас.
Но Даглесс не дала ему договорить, распахнув маленькую дверцу слева от окна. Там, прижавшись друг к другу, сидели двое слуг.
– Вот поэтому я просила тебя открыть дверь, – пояснила она Николасу. – Эти шпионы увидели бы все, что вы собирались делать.
Николас и Арабелла безмолвно пялились на нее.
Даглесс строго взглянула на соглядатаев:
– Если хотя бы одно слово о том, что случилось, выйдет наружу, мы будем знать, кто донес. Надеюсь, вы меня поняли?!
Несмотря на странный выговор Даглесс, ее действительно поняли.
– А теперь проваливайте, – велела она.
Парочка с проворством мышей выскочила из комнаты.
– Ты… – начал Николас. Но Даглесс, проигнорировав его, повернулась к Арабелле:
– Я спасла вашу жизнь, потому что муж обязательно пронюхал бы насчет измены и рано или поздно расправился бы… – Даглесс глубоко вздохнула. – Думаю, вам тоже лучше уйти.
Арабелла, не привыкшая, чтобы с ней разговаривали в подобном тоне, попыталась протестовать, но, вспомнив о мужнином нраве, тоже поспешила прочь.
118 
