43 
Он прерывисто вздохнул.
— Итак, вы спасете меня?
— Мне… несложно ответить на ваш вопрос… потому что… я тоже вас люблю! Я поняла это вчера вечером… когда вы поцеловали меня… поняла, почему я так беспокоилась за вас… почему я побежала спасать вас. Все оттого, что я… я полюбила вас!
— И это взаимно! — тихо заметил герцог. Он наклонился и губами нашел ее губы; его поцелуй был мягок и нежен.
— Я уже послал за семейным священником. Если мы обвенчаемся сегодня в полдень, ни один человек в этом доме не узнает, что ты стала моей женой, до совершения обряда.
Марсия всплеснула руками.
— Мы действительно можем… сделать так? Я не вынесу всех этих разговоров и обсуждений! А папа и графиня наперебой будут говорить, как мудро они поступили, привезя меня сюда.
— Мы не скажем ни слова о Сардо до тех пор, пока ты не станешь моей женой. И я отвечу за все, что мы сделали или не сделали! Я никому не позволю подтрунивать над тобой!
Марсия рассмеялась.
— Это именно то, что ты делаешь, но мне это нравится! Это именно то, чего я хочу. О Армон, как… как неожиданно все это!
Он поцеловал ее в щеку.
— На самом деле здесь нет ничего неожиданного. Еще в тот момент, когда ты впервые переступила порог этого дома, я понял, что ты не только самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, ты — ангел, спустившийся с небес, чтобы изменить мою жизнь, изменить даже в том случае, если я буду против.
— Да, тогда ты был весьма груб и вел себя довольно неприветливо, — вставила Марсия.
— И никогда не буду таким впредь! Он поцеловал ее вновь.
— Мне надо сделать некоторые распоряжения. Кроме того, мне не следует находиться здесь в такое время. По крайней мере до тех пор, пока твой пальчик не украсит мое кольцо.
— Я думаю, уже несколько поздно беспокоиться о моей репутации, — заметила Марсия. — Но, пожалуйста, скажи мне, что ты собираешься предпринять… в отношении этих… ужасных людей.
— Мне показалось, что, когда они начали беспорядочно палить из пистолетов, начался обвал. Вполне возможно, они не смогут выйти из пещеры, пока не подоспеет помощь.
Марсия вскрикнула.
— Ты… действительно уверен… что это так?
— Да, и считаю, что должен поступить по-джентльменски и спасти их до того, как они умрут с голоду. Но в то же время не могу избавиться от мысли, что, оставив их под завалом, я окажу миру неоценимую услугу.
— В этом я с тобой согласна. Однако это будет… не совсем правильно.
— Я знаю. И именно поэтому чуть позже пошлю несколько человек, чтобы выяснить, что же все-таки там произошло.
— Но… ты ведь… не пойдешь с ними? Герцог покачал головой.
— Нет. Мне кажется, это было бы ошибкой с моей стороны. Кроме того, я хочу все время находиться подле тебя. Мой управляющий довольно расторопный малый, он возглавит все работы по их спасению.
Марсия содрогнулась.
Она подумала о том, что как только Сардо окажется на свободе, он начнет готовить новое покушение на герцога.
Словно прочитав ее мысли, герцог нежно приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.
— Я собираюсь взять тебя в жены, дорогая, и, как только мы поженимся, ты сможешь и дальше заботиться обо мне. Возможно, Бог будет к нам милостив и поможет пережить это.
Марсия обвила его шею руками.
— Я люблю тебя! Я люблю тебя! — повторяла она. — Как же я смогу… потерять тебя? Он поцеловал ее.
— Сегодня наша помолвка, и ничто не должно омрачать нашего счастья. А теперь я покину тебя, моя будущая жена. Когда мое кольцо окажется у тебя на пальце, я покажу тебе, как много ты для меня значишь.
Он поцеловал ее, и она увидела огонь любви в его глазах.
Марсия вызвала звонком горничную.
Она не хотела видеть графиню и других домашних, поэтому решила позавтракать в постели.
Пробило одиннадцать. Марсия лежала на кровати, думая о том, что уже пора одеваться. В это время в дверь постучал Жак.
Он принес ей вуаль, в которой, по его словам, венчались все невесты герцогов Рукских на протяжении последних двух веков, и померанцевый флердоранж украшенный бриллиантами.
Сначала она изумила свою камеристку восхитительным платьем, отделанным белыми бантами и тесьмой.
Именно в нем она была на балу в Букингемском дворце.
Затем опустила на волосы вуаль, закрепленную флердоранжем.
Посмотрела в зеркало и решила, что герцог не будет разочарован своей английской невестой.
— Пожалуйста, не говори никому ни слова до тех пор, пока мы не обвенчаемся, — попросила она камеристку.
43 
