40 
— Мне очень нравятся подарки.
— Да, мне тоже, — рассмеялась Шеннон. — Причем мне одинаково нравится дарить их и получать.
Финли с энтузиазмом закивала.
— Пока твой папочка занят, давай проберемся вон к той кассе и заплатим за твою покупку. А потом я куплю тебе мороженое.
— Но ведь мы еще не обедали!
— Я знаю, но ты его заслужила.
— Что значит — заслужила?
— Это значит, что ты сделала хорошее дело, и теперь я хочу сделать что-нибудь хорошее для тебя.
Финли широко улыбнулась. Шеннон заплатила за рубашку, и кассир с улыбкой протянул пакет Финли.
— Прошу вас, мисс. Спасибо, что делаете покупки в Торговом центре Райли. Приходите еще.
Финли зарделась от удовольствия и гордо кивнула.
— Хочешь, я понесу пакет? — предложила Шеннон.
— Нет, я могу сама, — отказалась малышка, крепко прижав к себе свою первую покупку.
— Тогда поехали за мороженым.
Они с Финли вошли в лифт, на их удачу оказавшийся пустым, и поехали на пятый этаж, где находился буфет.
— Бывают дни, когда я очень скучаю по маме, — вдруг тихо сказала Финли.
Сердце Шеннон сжалось от жалости. Она смотрела в полные грусти глаза малышки и не знала, что сказать. Ведь не она, а Рори должен был поговорить с Финли о ее маме.
— Конечно. Я понимаю.
— Но я совсем не помню ее.
Присев на корточки перед Финли, Шеннон положила руки ей на плечи:
— Ты была очень маленькой, поэтому не можешь помнить ее. Тебе нужно поговорить об этом с твоим папой, ведь вы с ним были частью жизни твоей мамы и вашей семьи, а я нет.
— Хорошо, — кивнула Финли, но ее большие голубые глаза оставались печальными.
Пусть Шеннон не могла поговорить с Финли о ее матери, но она могла обнять ее, чтобы малышка почувствовала, что она не одна, что ее любят. Она заключила малышку в объятия.
— Я бы хотела, чтобы ты была моей мамой, — прошептала Финли.
Шеннон закрыла глаза, из последних сил сдерживая слезы. Она с большим трудом подавила желание ответить: «Я тоже». Вместо этого она крепче прижала Финли к себе.
Двери лифта открылись. Шеннон встала, взяла Финли за руку, и они направились в буфет. Сейчас им обеим была нужна большая доза сладкого.
В этот раз Шеннон опять удалось избежать обеда в компании Рори. Дело было даже не в том, что сейчас ей непросто было находиться рядом с ним. В первую очередь она надеялась на то, что Финли воспользуется временем, проведенным наедине с отцом, и расскажет ему о том, что скучает по матери. Конечно, буфет — это не лучшее место для подобного разговора, но Рори достаточно умен, чтобы попросить дочь отложить этот разговор до вечера, когда они вернутся в отель, чтобы за оставшееся время придумать, что ей сказать.
Остаток дня Шеннон провела вместе с Финли. Они погуляли по магазину и вместе сходили в отдел подарков, где красиво упаковали рубашку для Рори.
Рори вернулся в кабинет Шеннон к пяти вечера.
— Закончил? — с улыбкой спросила она.
— Да, — кивнул он. — Кстати, твой торговый центр меня впечатлил. Особенно консультанты в отделах — я еще нигде не видел такого трудового энтузиазма.
— Просто большинство из них получают проценты с продаж, — рассмеялась Шеннон. — Так что дело скорее не в энтузиазме, а в меркантильности. На Рождество их зарплаты удваиваются.
Рори со смехом кивнул и повернулся к дочери:
— Ну что, моя милая, ты готова ехать?
— Да.
— Давай я помогу тебе.
Шеннон сняла с вешалки курточку и помогла Финли надеть ее и застегнуть молнию. Ей было больно смотреть на то, как они уходят. Желание пригласить их в гости и сегодня было почти непреодолимым. Так она сможет провести больше времени с Финли.
Но каждая минута, проведенная с Рори, — это игра с огнем и приближение к точке, после которой их отъезд навсегда разобьет ей сердце.
— Увидимся завтра, — помахала ей Финли.
— Да, до завтра, — кивнул Рори.
Она должна была отпустить их. Завтра утром, пока Рори закончит осмотр магазина, за Финли присмотрит Венди. Это гораздо правильнее, чем еще раз приглашать их к себе и притворяться, что у нее есть семья.
Все эти мысли вихрем носились у Шеннон в голове, когда она услышала свой хриплый от волнения голос:
— Сегодня я буду украшать елку. Может, вы хотите поучаствовать?
На лице Рори появилось странное выражение, которое Шеннон не знала как интерпретировать, зато Финли радостно захлопала в ладоши:
40 
