Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
69 
Когда-то она помогала прятать его чудовищ. Верила, что они заслуживают света. Что их можно довести до совершенства, освободить.
— Ради тебя, любовь моя.
— Я не твоя любовь. Я Эобил, Королева Фей. Верни меня моему двору. Я нужна там.
— Вернуть тебя ради чего? Ты никак не сумеешь исправить раскол, который произошел между миром твоим и людей, слишком много этих расколов. Оставь его и свой глупый, мелочный двор.
«Выбери меня, — не говорит он. — Меня, а не этот ничего не значащий мир. Не этих мелких, несущественных созданий».
— Чтобы жить с глупым мелочным Королем?
Она считает его глупым и мелочным. Король не признает стрелой прозвучавший вопрос. Возлюбленная считает, что он уничтожает. Она не видит его величия, не помнит деталей миров, которые они когда-то творили вместе и которые были столь прекрасны, что Король Невидимых и Эобил на неисчислимое время оставались на ближней звезде, наблюдая за расцветом своих творений.
— Ты говоришь, что любишь меня, — произносит его возлюбленная. — Докажи мне это. Восстанови Дублин. Исцели людей и мой мир.
— Отчего тебе небезразличны эти крошечные миры?
— Отчего они тебе безразличны?
Когда-то было иначе. Когда он, Король, был небезразличен ей. Он сделался маленьким ради нее, он ходил, как она, занимаясь маленькими делами. Но быть маленьким оказалось куда сложнее, чем быть богом.
— Если я сделаю это ради тебя, согласишься ли ты разделить со мной ложе по собственной воле?
Король чувствует ее ярость, мгновенное отрицание.
И разворачивает для нее на сцене жестокий, ужасающий гламор грядущего. Дублин рассыпается, Земля умирает: прелестная бело-голубая планета мерцает и исчезает. Реальность Фей, соединенная с ней планетарной пуповиной, чернеет и тоже исчезает.
Возлюбленная изумленно восклицает за его спиной и холодно говорит:
— Такова твоя цена?
— Такова моя цена.
— И ты излечишь наши миры?
— Излечу.
— И ты можешь это сделать?
— Могу.
— Только один раз, — напряженно говорит она.
— Я определяю продолжительность.
— Она будет ограничена двумя человеческими неделями. Затем ты больше никогда ко мне не приблизишься. Не будешь искать меня. Наши пути не пересекутся.
— Прежде…
— После того как ты закончишь. Это не обсуждается.
— Все обсуждается, если применить давление.
Взгляд, которым она смотрит на Короля, создан из яда и льда.
Он уступит ей. Как всегда уступал только ей.
— Произнеси это слово, — требует Король.
— Да! — выдавливает из себя Эобил.
Она сказала «да». Пусть даже шипящее яростью, это единственное слово — ария для когда-то оглохших ушей. Король не слышал из ее уст ничего более сладкого. Когда-то он ощущал на вкус ее акцент, но тот, как и ее память, исчез.
— Договор между нами будет скреплен твоим поцелуем.
Король начинает уменьшаться, чтобы сделать это возможным. Он обернется и коснется этой женщины, заключит ее в свои объятия.
Он не говорит ей, что уже слишком поздно.
Он жаждет хотя бы одного ее поцелуя.
Без Песни Творения — которой она никогда не знала и к которой он слишком давно повернулся спиной, — никто не сможет спасти ни мир людей, ни мир Фей.
Глава 17
А я бы лучше посидел с бутылкой[39].
Мак
Я лишена цели, заперта в четырех стенах — завсегдатай бара со шлейфом Невидимых призраков, вновь восстановивших свое изначальное количество, за спиной. Я заперта в «Честерсе» по настоянию Риодана, чтобы защищать его от угрозы не настолько уж грозной, как он считает, и сходить с ума от беспокойства по поводу угрозы вполне реальной и весьма катастрофических пропорций.
У меня под ногами растет черная дыра, или нечто весьма на нее похожее, и кто знает, сколько таких же формируется за стенами клуба. В Дублине было заморожено множество мест, за городом еще больше и, по словам Риодана, еще сотни в разных странах по всему миру.
И невинные люди, случайно коснувшись этих дыр, как мои Невидимые гули, умирают? Насколько велики эти сферы? Был ли Риодан действительно первым, кто их обнаружил, или Король Белого Инея пробыл в нашей реальности дольше, чем нам известно? Возможно, он начал в Китае, или Австралии, или даже в Америке. Насколько надежна наша информация? Как быстро мы можем послать разведчиков, чтобы узнать больше?
69 
