19 
— Я пытаюсь, — отозвалась девушка.
Произнеся эти слова, она знала, что не сможет проглотить даже маленький кусочек, потому что он просто не пролезет в ее горло.
Она встала из-за стола и, подойдя к окну, выглянула наружу, в небольшой неухоженный сад, где росли каштаны и огромные кусты сирени.
На ветвях уже набухли почки, и, глядя на них, она с горечью подумала, что, когда настанет пора цветения, ей придется покинуть дом и она не увидит всей красоты весеннего сада.
Услышав позвякивание посуды, она повернула голову и заметила, что няня ставит на поднос завтрак для отца.
— Я сама отнесу ему завтрак, Нана, — тихо произнесла Сиринга.
— Вряд ли сэр Хью станет что-нибудь есть, — ответила та, укладывая на серебряную тарелочку ломтики поджаренного хлеба. — Если он не захочет, то приносите поднос обратно. Кофейный сервиз и остальное столовое серебро будут выставлены на торги.
Сиринга промолчала. Взяв поднос с окаймленной кружевами салфеткой, на котором стояли изящная фарфоровая чашка с цветочным орнаментом и серебряная тарелочка с хлебом, она поднялась на второй этаж.
Поставив поднос на столик возле двери в отцовскую спальню, Сиринга постучала в дверь, но ответа не услышала. Тогда она постучала снова и, взяв со столика поднос, вошла в комнату.
В спальне царил полумрак, но она увидела, что отец не спит, а лежит, откинувшись на подушки и закинув руки за голову.
— Доброе утро, отец, — сказала Сиринга. — Я принесла завтрак.
— Я ничего не хочу, — хрипло ответил сэр Хью.
Сиринга еще не успела заметить полупустой графин бренди на столике рядом с кроватью, но уже поняла, что отец пьян. Поставив поднос, она подошла к окну, чтобы отдернуть шторы и впустить в комнату свет.
— Чашка кофе поможет вам, отец, — осторожно произнесла девушка, зная, что порой любое невинное предложение что-нибудь выпить или съесть способно привести сэра Хью в ярость.
Этим утром отец сразу же потянулся за графином с бренди.
— Конечно, поможет, — ответил он, — но сегодня мне все безразлично.
Отец оказался еще даже более пьян, чем она ожидала. Тем не менее Сиринга решилась задать ему давно мучивший ее вопрос о торгах.
— Не сочтите мой вопрос за дерзость, отец, — сказала она, — но я хотела бы знать, какова точная сумма наших долгов?
В ответ в комнате воцарилась гнетущая тишина. Впрочем, через пару секунд сэр Хью потянулся к бутылке и, налив себе дрожащей рукой бренди, сказал:
— Значит, тебе хочется знать точно? Что ж, раз ты настаиваешь, так и быть, скажу, чтобы больше к этому не возвращаться. Я должен двадцать тысяч фунтов!
Выговорив это, он осушил стакан, откинулся на подушки и закрыл глаза.
Какое-то время Сиринга стояла как громом пораженная, затем пришла в себя и не своим голосом воскликнула:
— Двадцать тысяч фунтов! Но, отец, разве мы когда-нибудь сможем… найти такие деньги!
Сэр Хью открыл глаза.
— Но нам ничего другого не остается! Мы должны это сделать, ты слышишь меня? И десять тысяч фунтов — это долг чести, который необходимо отдать в первую очередь! Незамедлительно!
— Но, отец, джентльмен, которому вы задолжали эти деньги, не посадит вас в тюрьму. Тогда как другие…
— Успокойся! — оборвал он дочь. — Может, я и глупец, Сиринга, и проклятый картежник, но я все еще остаюсь джентльменом! Я человек слова! — Сэр Хью помолчал, а затем, сердито посмотрев на дочь, добавил: — Прекрати думать и говорить, как эти презренные торгаши! Почему бы этим проклятым лавочникам не подождать еще? Черт их побери, они только и могут, что требовать свои паршивые деньги!
— Они и так ждут очень давно, отец, — мягко возразила Сиринга.
— Так пусть, черт возьми, подождут еще! — прорычал сэр Хью и прижал руку к глазам. — Задерни шторы, Сиринга! Зачем здесь свет? У меня раскалывается голова, и если мне придется иметь дело с этими хищными волками, с этими мерзкими стервятниками, которые собрались внизу, то мне пригодилась бы еще одна бутылка бренди!
— Это была последняя, отец, — ответила Сиринга.
— Последняя бутылка! — с отвращением процедил сэр Хью, как будто ему отвратительны были сами эти слова. — Ты в этом уверена?
— Вполне, отец. Это была последняя бутылка, которая оставалась в погребе. Я сама вчера смотрела.
Сэр Хью бросил взгляд на опустевший графин.
— О боже! Да как же я проживу день, не имея выпивки?
19 
