32 
Антея была того же мнения.
В первый миг, когда Гарри упомянул о плохом самочувствии маркиза, девушка с ужасом подумала, что его каким-то образом мог отравить лорд Темплтон.
Потом она решила, что Иглзклиф мог намеренно сказаться больным, чтобы не ездить в Лондон.
В столице лорду Темплтону было бы проще свершить свое черное дело, и, оставшись в Квинз Ху до среды, маркиз будет в большей безопасности.
Ма дерби он сможет поехать прямо отсюда.
Разумеется, Антея не стала делиться с братом своими догадками.
Вместо этого она играла ему на фортепьяно после ужина, в том числе его любимые мелодии.
Через какое-то время она заметила, что Гарри задремал в кресле и уже не слышит ее.
Она вышла из-за инструмента и потормошила его.
— Тебе пора спать, Гарри! Ты устал, а маркиз, раз уж не уехал в Лондон, наверняка найдет для тебя завтра массу работы.
— Не сомневаюсь, — зевнул Гарри.
Он проводил Антею до дверей спальни, поцеловал ее на ночь и отправился в свою комнату.
Конечно, он заснет, едва успев закрыть глаза.
А сама она довольно долго любовалась из окна на звезды; одна за другой они возникали на темном небе.
Совершенно не осознавая, что делает, Антея молилась, чтобы маркиз остался невредимым в Квинз Ху до среды.
Когда наконец легла спать, ей приснилось, будто она бежит к нему по какому-то потайному ходу, но невидимые лапы крепко вцепились в нее, и все ее отчаянные попытки освободиться оказывались тщетными…
Антея проснулась, взволнованная ночными видениями.
Стараясь освободиться от тревожного чувства, умылась, оделась и спустилась к завтраку.
Гарри уже ушел.
Это и понятно: пока Иглзклиф здесь, Гарри лично проследит за тем, чтобы все было в порядке.
Девушка позавтракала в одиночестве, затем отнесла грязную посуду на кухню, дабы няня вымыла ее.
— Сегодня будет тепло, — молвила старушка, — так что тебе не стоит суетиться по дому. А я уберу постели и пойду в деревню. У нас мука кончается, да и еще кое-что прикупить надо.
— Нянюшка, может, мне вместо тебя сходить?
Но та отказалась наотрез.
Антея не настаивала, поскольку была уверена, что няне доставляет удовольствие посудачить на рынке о последних событиях в Квинз Ху.
Наверняка деревенским жительницам есть что сказать о празднестве, устроенном маркизом, а так как он впервые приехал сюда в качестве нового владельца, ему будут перемывать косточки на полную катушку.
После ухода няни Антея решила сесть за фортепьяно, как вдруг услышала, что к парадной двери подъезжает экипаж.
Девушка поспешила в холл.
К ее удивлению, это оказался деревенский доктор, пожилой человек, которого она знала с малых лет и очень любила.
Когда он вылез из своего старомодного кабриолета, Антея уже стояла на крыльце.
— Добрый день, доктор Гроувз, — поздоровалась она. — Как я рада вас видеть!
— Вы замечательно выглядите, Антея, — заметил доктор, — и, слава Богу, совершенно здоровы!
Они прошли в холл, и визитер тотчас сказал:
— Антея, мне нужна ваша помощь.
— С удовольствием, — улыбнулась девушка. — Кто болен?
Задавая вопрос, она думала, что речь идет о ком-то из пенсионеров.
Время от времени болезнь так подкашивала кого-нибудь из них, что бедняга даже не мог себе еду приготовить.
— Маркиз.
Эта новость не сразу дошла до ее сознания. Глядя на доктора широко раскрытыми глазами. Антея едва вымолвила:
— Что с ним?
— Весенняя лихорадка, — ответил доктор Гроувз. — Конечно, я дал ему жаропонижающее, но у меня нет того замечательного средства, которое делала ваша матушка и рецепт которого вы наверняка помните.
— Да, конечно, у меня есть наверху в запасе склянка, хотя лучше всего действует свежеприготовленная микстура.
— Весенняя лихорадка весьма неприятная вещь, — продолжал доктор Гроувз. — Маркиз чувствует себя ужасно.
Он произнес эти слова несколько удивленно, словно не мог поверить, что такого сильного и внушительного человека свалил недуг, свойственный скорее деревенским ребятишкам.
— Я пойду принесу мамину микстуру, — сказала Антея.
Доктор Гроувз взглянул на большие напольные часы.
— Вы меня очень обяжете, если отнесете ее в Квинз Ху вместо меня. Я должен как можно скорее ехать на ферму Космет — это в трех милях отсюда, — поскольку миссис Космет вот-вот родит.
— Насколько я помню, это уже седьмой! — заметила Антея.
32 
