Глава шестая

Лолита проявила достаточно такта и не спустилась тем вечером к ужину, поскольку понимала, что после драматических событий, разыгравшихся днем, все оказались в неловком и затруднительном положении.

Она просто радовалась тому, что леди Крессингтон уехала и Саймону более не грозит опасность.

Всю вторую половину дня она развлекала его рассказами об истории замка, а когда они вышли в сад, то не обнаружили ни лорда Шебрука, ни капитана Дункана.

Ложась в постель тем вечером, Лолита спрашивала себя, поедет ли завтра на конную прогулку с лордом Шебруком, к чему она уже привыкла.

Явившаяся по вызову горничная, раздвигая портьеры, сообщила:

— Его милость уехал, мадам, поэтому вам нет нужды спешить. Он повез своего друга капитана в Пенрит, а от мистера Барти я слыхала, что он намерен задержаться на денек-другой у друзей.

Лолита удивилась.

Она понимала, почему лорд Шебрук пожелал уехать на некоторое время, тем не менее не могла отделаться от чувства тоски — или, быть может, утраты, — из-за того что не увидит его ни сегодня, ни завтра.

Но потом она сказала себе, что это очень глупо.

Разумеется, лорд Шебрук испытывает некоторую неловкость после того, как узнал о бесчестном поведении леди Крессингтон, и ему захотелось побыть с друзьями, забыть эту крайне неприятную историю. Подобное объяснение, заключила она, весьма похоже на правду.

Но Лолита и представить себе не могла, что у его милости имелась совершенно иная, но оттого не менее веская причина покинуть замок.

Прошлой ночью лорд Шебрук долго лежал без сна, испытывая облегчение оттого, что избавился наконец от назойливого присутствия леди Крессингтон.

Он вполне отдавал себе отчет в том, что испытывает к Лолите некие чувства, хотя и не вполне мог объяснить их себе.

К примеру, он обнаружил, что не в силах не думать о ней буквально каждую минуту.

И дело было не только в ее невероятной красоте, отчего лорд Шебрук не мог отвести от нее глаз, — она вызывала в нем чувства глубокие и совершенно не похожие на те, какие он испытывал к женщинам прежде.

«Это сущее безумие — столько думать о ней», — сердито сказал он себе, переодеваясь к ужину.

Как могло случиться, что он проникся подобными сантиментами? Лорд Шебрук неоднократно спрашивал себя об этом и не находил ответа.

Она была гувернанткой его племянника, а он ничего не знал о ней, кроме того, что она слишком красивая и юная для того, чтобы быть учительницей.

Собственно говоря, об этом прямо заявила леди Крессингтон, но он отказался слушать, когда она принялась настаивать на том, что он должен рассчитать Лолиту.

И теперь он вдруг обнаружил, что начинает тосковать о миссис Белл, стоит ей хоть на миг выйти из комнаты, причем в ее присутствии его охватывало абсурдное и нелепое умиротворение и полное довольство.

Он решил, что так дальше продолжаться не может, и на несколько дней покинул замок, чтобы вернуть жизнь в прежнее русло.

Его хорошие друзья, Норман и Бриджет Гаррисон, жили близ Пенрита и неоднократно приглашали остановиться в их чудесном домике в Инглвуде, когда у лорда возникала нужда наведаться в город.

Он решил, что настал подходящий момент, чтобы принять приглашение, поэтому приказал камердинеру уложить саквояж и отправиться с ним.

Барти он отдал распоряжение приглядывать за замком и мастером Саймоном и уехал, с обычной ловкостью управляя прекрасной упряжкой, которой очень гордился.

Тем не менее его милость никак не мог отделаться от сожаления, что не пришлось дожидаться в конюшне миссис Белл и Саймона, чтобы они присоединились к нему.

***

Итак, они остались одни, и Саймон с восторгом решил, что уже теперь-то он волен облазить замок сверху донизу, а заодно и провести на берегу озера столько времени, сколько ему заблагорассудится.

Лолита же сочла, что ей подвернулась прекрасная возможность научить мальчика плавать. Она удивилась, узнав, что он не овладел этим умением раньше, но потом он рассказал ей, что около домика, где они жили в деревне, не было ни речки, ни пруда.

  40