156 
Тогда я посмеялась над их суеверностью, но позже даже я была вынуждена вспомнить об этом случае.
Теперь всем известны катастрофические результаты этой кампании. Насколько мы все были бы счастливее, если бы Эссекс за это не брался. Он и сам вскоре осознал масштабы задачи, которую сам же на себя и взвалил. Против него были настроены ирландская аристократия, а также священники, имевшие мощное влияние на народ. Он написал королеве, что подавление ирландского восстания станет самой дорогостоящей военной операцией за все ее правление. По его мнению, Ирландия нуждалась в постоянном присутствии сильной английской армии, а поскольку ирландские дворяне не чурались взяток, он считал это наилучшим способом привлечь их на свою сторону.
Между королевой и Эссексом существовали разногласия относительно графа Саутгемптона, которому королева не могла простить беременность Элизабет Вернон, хотя он и искупил свою вину, женившись на ней. Эссекс и Саутгемптон были близкими друзьями, и Эссекс назначил Саутгемптона старшим конюшим своей кампании. Королева назначения не одобрила и приказала сместить Саутгемптона с этой должности, но Эссекс в очередной раз продемонстрировал неповиновение.
По мере того как все эти новости достигали моих ушей, меня все больше пугало будущее моего сына. Меня беспокоило не только всевозрастающее негодование королевы, но также и опасности, которым подвергали себя мой муж и мой сын.
Пенелопа всегда первой обо всем узнавала и держала меня в курсе всех событий. Меня также утешало присутствие моей дочери Дороти и ее детей. Ее первый муж, сэр Томас Перро, за которого она так романтично вышла замуж, давно умер, и теперь она была замужем за Генри Перси, графом Нортумберлендским. Этот брак, впрочем, оказался не слишком удачным, и она с радостью приезжала ко мне. Иногда мы с ней обсуждали сложности и подводные камни семейной жизни.
Выходило так, что никто из моих детей не был счастлив в браке. Я радовалась уже тому, что Франческа любит Эссекса. Мне казалось странным, что как бы скверно он себя ни вел, люди продолжали к нему тянуться. Его супружеская неверность была общеизвестным фактом. Иногда мне казалось, что одной из причин его постоянных измен было желание досадить королеве. Он испытывал к ней странные и противоречивые чувства. На свой удивительный манер он ее любил. Все остальные женщины не выдерживали никакого сравнения с ней, она была существом высшего порядка. И дело было не только в том, что она являлась королевой. Я и сама чувствовала в ней какую-то почти мистическую силу. Ведь с тех пор как она дала мне понять, что не собирается принимать меня обратно в круг своих приближенных, жизнь показалась мне пресной! Осознавала ли она это? Я считала себя гордой женщиной и тем не менее приложила все усилия к тому, чтобы угодить ей. Возможно, она только посмеялась надо мной, радуясь, что теперь окончательно отомстила мне. Она выиграла наше последнее сражение. Она отыгралась на мне, простолюдинке, осмелившейся тягаться с ней и одержать ряд величайших побед.
Что ж, такова была моя семья. Эссекс без зазрения совести изменял супруге с несколькими любовницами одновременно, а Пенелопа открыто жила с Маунтджоем. Она даже родила ему ребенка, которому при крещении дали имя Маунтджой, а теперь вынашивала еще одного. Лорд Рич до сих пор не предпринял попытки развестись с ней. Думаю, это объяснялось влиянием, которым Эссекс обладал при дворе. Если бы мой младший сын Уолтер не погиб, он бы сейчас тихо и спокойно жил со своей семьей. Но, увы, он нас покинул.
Буря разразилась, когда Эссекс встретился с мятежником Тироном и они заключили перемирие. Королева пришла в ярость, узнав, что Эссекс посмел договариваться с врагом, не посоветовавшись с ней, и пригрозила ему расправой.
После этого Эссекс вернулся в Англию. Как он был беспечен! Как безрассудно отважен! Оглядываясь назад, я вижу, как беззаботно он шел навстречу катастрофе. А ведь я пыталась его предостеречь!
Он прибыл во дворец в Нансаче в десять часов утра. В это время королева всегда занималась своим туалетом. Должно быть, к этому моменту ему было уже по-настоящему страшно. Хвастовство по поводу покорения Ирландии оказалось преждевременным. Он знал, что у него много врагов в непосредственном окружении королевы и что эти враги жаждут его падения. Остановить его было невозможно. Он должен был немедленно повидать королеву, прежде чем его недруги попытаются исказить факты и настроить ее против него. Он был великим Эссексом. Он считал, что имеет право повидаться с королевой, когда ему заблагорассудится.
156 
