154 
Слава богу, ее не унесло в прошлое!
Он улыбнулся так, словно они говорили о пикнике или скачках.
— Тебе понравилась церемония? Правда, она была короткой.
Бланш улыбнулась и ответила:
— Это было чудесно!
Ее муж рассмеялся:
— Не думаю, что мой брат понимал, что он делает, моя дорогая.
Бланш застыла на месте. Его смех влился в нее как теплая, ласкающая волна и омыл ее душу. Ее сердце забилось чаще, кожа стала теплее.
Сэр Рекс назвал ее «дорогая»! Бланш хотела броситься в его объятия. Она хотела гораздо большего, чем легкий поцелуй. И хотела, чтобы он снова назвал ее «дорогая».
Глаза сэра Рекса потемнели. Его ладонь скользнула по ее щеке.
— Я не знаю, смогу ли вести себя как джентльмен. Ты так призывно смотришь на меня, — тихо сказал он.
Ее сердце забилось сильно и гулко.
— Мы теперь муж и жена, — прошептала она. — Я знаю, что сейчас не слишком привлекательна, но ты не должен вести себя как джентльмен. Совершенно не должен.
Его глаза широко раскрылись, а взгляд сделался туманным.
— Бланш, ты такая хрупкая, как нежный побег розы. Я не хочу причинить тебе боль или расстроить тебя. Ты уже достаточно пострадала.
Его ответ удивил Бланш. Конечно, она должна была догадаться, что для такого человека, как сэр Рекс, благополучие любимой женщины важнее всего.
— Я не сломаюсь, мой дорогой, — сказала она, но ее голос дрожал. — Я уверена в этом.
Но на самом деле она не была уверена. После той их памятной ночи любви пострадали ее сознание и чувства, а может быть, и разум.
Но она все же рискнет.
Сэр Рекс немного помедлил в нерешительности, потом взял ее за плечи и сказал:
— Ни одну женщину я не желал так сильно, как тебя, Бланш, я всегда буду желать тебя. — В его взгляде был вопрос. — Я всегда буду любить тебя.
Она изо всех сил старалась сохранять хотя бы внешнее спокойствие, потому что ее сердце едва не разорвалось от радости. Она вздохнула, отбрасывая всякие сомнения, и попросила:
— Пожалуйста, сделай это.
Его глаза стали похожи на два черных огня. Он наклонился к ней, его губы призывно потянулись к ее губам, и заключил ее в свои объятия. Она беззвучно заплакала от радости и желания, а он крепко поцеловал ее и целовал снова и снова.
Каждая частица ее тела была словно в огне, и в нем стала накапливаться горячая влага. Бланш хотела испытать взрыв наслаждения. Она так сильно хотела, чтобы ее любимый прикоснулся к ней и вошел в нее, что стонала и дрожала в его руках. Поцелуи стали более настойчивыми и смелыми, его губы начали спускаться вниз по ее шее.
Бланш услышала стук закрывающейся двери и бросила на него тревожный взгляд. Сэр Рекс взглянул туда же. Дверь, которую они, входя, не догадались закрыть, теперь была плотно закрыта. Сэр Рекс повернулся к Бланш, его глаза блестели. Бланш прижала ладонь к его щеке. Она поняла, что он по‑прежнему хочет ее так же сильно, как в Лендс‑Энде, и у нее стало легко на душе.
— Не останавливайся! Пожалуйста, отведи меня наверх! — воскликнула она.
Ее муж крепко прижал ее к себе.
— Ты уверена, что я не сделаю тебе больно? Бланш, у нас впереди целая жизнь.
— Я уверена, что больно не будет. Я так тебя хочу.
Он понимал, что ему будет трудно контролировать себя, но он всегда держал слово. Как бы сильно он ни скучал по ней, как бы горячо он ни хотел овладеть ею сейчас же, он не желал сделать ей больно или слишком возбудить ее.
Рекс расстегнул пуговицы на спинке ее светло‑серого платья, чувствуя, что его пальцы стали неловкими, а ладони дрожат.
Бланш дышала часто и быстро. Когда платье распалось на две половины, открыв взгляду сорочку и корсет, сэр Рекс не мог устоять. Он глубоко вздохнул, наклонился и поцеловал ее между лопатками, там, где под кожей проступал позвонок. Она почувствовала, как по спине побежали мурашки.
Бланш беззвучно ахнула от удовольствия.
Его мужское естество уже напряглось до боли, но он сдерживался. Он повернул ее лицом к себе, и платье упало к их ногам. Зеленовато‑голубые глаза Бланш сияли. «Какая она красивая и женственная!» — подумал он, взял в ладони ее лицо и поцеловал ее долго и крепко, а его мужское естество поднялось и уперлось ей в бедро. Она застонала.
Он потерял голову от страсти. Теперь он хотел только одного — доставить ей удовольствие.
И он прижал ее к себе, все ее тело к своему разгоряченному телу. Она застонала, а он еще крепче прижал ее к своему восставшему мужскому естеству, а потом на мгновение коснулся губами ее щеки, желая сейчас же войти в ее тело бережно, но страстно.
154 
