очень нудно 
63 
– Да! Любил! Разумеется, любил!
– Почему?
Я смотрю на нее с подозрением: а не пытается ли она оправдаться? Но понимаю, что ее всерьез интересует ответ.
– Что значит – почему? Она была его матерью!
Мои слова словно повисают в воздухе. Меня охватывает какое-то непонятное чувство.
Потому что, конечно, Аннабел не была матерью Люка. Строго говоря, его мать Элинор. Разница в том, что Аннабел умела быть матерью.
А Элинор не имеет ни малейшего представления, что это такое. Если бы имела, то не бросила бы Люка и его отца, когда Люк был совсем маленьким. Она бы не отвернулась от него, когда он в четырнадцать лет приехал в Нью-Йорк. Никогда не забуду его рассказ о том, как он ждал ее перед домом, отчаянно желая встретиться со своей мифической гламурной матерью. И она все-таки вышла, безукоризненная и прекрасная, как королева. Люк говорил мне, что Элинор заметила его, поняла, кто перед ней… но притворилась, будто не заметила. Села в такси и укатила. И они встретились, только когда Люк стал взрослым.
Ясно, почему он был несколько одержим Элинор. А она вновь и вновь унижала его. Аннабел все прекрасно понимала и неизменно поддерживала его – даже когда Люк вырос и угодил в рабство к Элинор. Она знала, что Люк одержим этой Снежной королевой, знала, что та делает ему больно. И защищала его как могла.
В то время как Элинор… Элинор вообще ничего не понимала.
Какая-то часть меня готова сказать: «Знаете что, Элинор, забудьте, вы все равно ничего не поймете». Но другая рвется ответить на брошенный вызов. Я желаю, чтобы она поняла, хотя подозреваю, что это безнадежное дело. Глубоко вдыхаю и собираюсь с мыслями. Такое впечатление, будто я пытаюсь объясниться с ней на неведомом ей языке.
– Аннабел любила Люка. Любила и его достоинства, и недостатки. Такая вот безусловная любовь. И она ничего не ждала взамен.
За все то время, что я знаю Люка, Элинор вспоминала о сыне, только когда ей что-то требовалось от него. Даже наша свадьба, которую она пожелала закатить в «Плазе», целиком вертелась вокруг нее самой.
– Аннабел сделала бы для Люка все. И никогда не стала бы ждать награды. Конечно, она гордилась его успехами, но она любила бы его, даже не будь никаких успехов. Он просто был ее мальчиком. И ее любовь никогда не иссякала. Это было невозможно.
В горле стоит ком. Хотя мы мало виделись с Аннабел, ее смерть стала ударом и для меня. Иногда мне не верится, что ее больше нет.
– И кстати говоря, чтоб вы знали, она была элегантной и утонченной, – не могу не добавить я сердито. – А когда Люк стал проводить больше времени в Нью-Йорке и начал общаться с вами, она говорила о вас только хорошее. Она любила Люка и потому радовалась, что он счастлив, скрывала свою боль. И это было очень утонченно и элегантно, если вас интересует мое мнение.
С ужасом понимаю, что сейчас расплачусь. Только не это! Яростно вытираю слезы и сжимаю ладошку дочери.
– Нам пора, Минни. Спасибо за чай, Элинор.
Беру свою сумочку. Надо поскорей выбраться отсюда. Когда мы уже в дверях, раздается голос Элинор:
– Я хотела бы опять увидеть Минни.
Невольно оборачиваюсь. Она сидит очень прямо, лицо бесстрастное, как и всегда. Не знаю даже, слышала ли она, что я сказала.
– Я буду… – с трудом выговаривает она, – буду благодарна за вашу доброту, если вы устроите еще одну встречу с Минни.
Она будет «благодарна за мою доброту». Боже, как все изменилось.
– Не обещаю, – отвечаю я. – Может быть.
Мысли путаются в голове. Вот уж не думала, что эта встреча станет началом отношений. У меня и без того такое чувство, будто я предала Люка. И Аннабел. И вообще всех. Что я здесь делаю?!
И все же перед глазами стоит недавняя сцена: Минни и Элинор молча смотрят друг на друга одинаковым гипнотизирующим взглядом.
Если я не позволю им видеть друг друга, то не повторит ли Минни участь Люка? Не заработает ли она какой-нибудь комплекс и не станет ли винить меня в том, что я не позволяла ей встречаться с бабушкой?
Как же все сложно. Как же мне хочется нормальной, обыкновенной семьи, в которой бабушки – добрейшие создания, сидящие у огня с вязаньем.
– Даже не знаю, – повторяю я. – Нам пора.
– До свиданья, Минни. – Элинор вскидывает руку в королевском жесте.
– Пока-пока, леди, – лепечет Минни.
В холле я надеваю на Минни пальто и обнаруживаю, что карман ее платьица набит деталями пазла. Нужно вернуть их Элинор, иначе она потратит целую вечность на собирание головоломки. И разозлится, верно?
63 
