очень нудно 
52 
Нерина присела на стул рядом с кроватью. Вдова взяла бокал с шампанским и сделала небольшой глоток.
— У моего доктора — куриные мозги. Он запретил мне видеться с кем-либо три дня. Он просто идиот, и я довела это до его сведения. Я слишком стара, чтобы терять оставшиеся мне дни, оставаясь в заточении в этих четырех стенах. Здесь даже поговорить не с кем, кроме старушки Мэгги. Я, конечно, ее люблю, но собеседник она неважный. Я своему доктору так и сказала: адом для меня будет место, где не с кем поболтать. А теперь расскажи мне, что ты делала.
— Я осматривала замок, — ответила Нерина, — и ждала, когда мне можно будет вас навестить. Мне тоже хотелось с кем-нибудь поговорить.
Вдовствующая маркиза улыбнулась.
— Удивительное заявление во время медового месяца. О чем только думает Руперт? — укоризненно спросила она. — Впрочем, он никогда не был слишком разговорчивым.
Вдова поставила бокал с шампанским на столик рядом с собой, а затем задумчиво произнесла:
— Но, насколько мне известно, ваш медовый месяц уж очень необычный. Руперт вкратце рассказал мне о том, что произошло. Ты храбрая женщина, если решилась выйти замуж при таких обстоятельствах.
В тоне маркизы не было и следа насмешки, и Нерина улыбнулась.
— Надеюсь, сэр Руперт объяснил вам, что у меня просто не было другого выхода? — спросила она. — Если бы я не вышла за него, моя кузина Элизабет не смогла бы сочетаться браком с человеком, которого она любила.
— Я никогда не отличалась склонностью к самопожертвованию. Какую выгоду ты намереваешься для себя извлечь?
В ее сухом, проницательном тоне было что-то, что заставило Нерину ответить откровенно.
— Чувство защищенности. Чувство собственной безопасности.
— А что тебя ожидало?
— Работа гувернантки с жалованьем десять фунтов в год. К тому же меня уже уволили из трех домов.
Маркиза бросила на Нерину быстрый взгляд.
— За что же? — Но прежде чем Нерина успела ответить, добавила: — Можешь не говорить! Я и так догадываюсь. Все дело в твоих рыжих волосах. Ты, несомненно, очень красива. Значит, таким бесцеремонным образом ты обвенчалась с моим внуком. Ну а что дальше?
— Не знаю, — честно ответила Нерина. — Мне бы хотелось быть женой политика, устраивать приемы для важных персон. Когда я об этом думала, все казалось так легко. Но теперь, когда я увидела этот дом, мне стало страшно. Сомневаюсь, что у меня получится.
— Быть гостеприимной женой политика! — задумчиво повторила вдова. Затем совсем другим тоном она произнесла: — Я должна тебе кое-что рассказать. Вообще-то это должен был сделать сам Руперт. Он всегда обещал мне, что расскажет своей супруге правду, чтобы она не узнала об этом от других. Но сейчас, когда время пришло, он не может заставить себя раскрыть свой секрет. Поэтому я сказала ему, что посвящу тебя в эту тайну. Я считаю, что ты должна знать.
Маркиза умолкла и посмотрела Нерине прямо в глаза. Взгляд ее стал жестким.
— Мой внук — незаконнорожденный, — резко произнесла она.
Нерина ожидала чего угодно, но не этого.
— Как же это? Почему? Пожалуйста, расскажите мне все! — порывисто добавила она.
— Именно это я и собираюсь сделать. Ты в ужасе?
Нерина улыбнулась:
— Нисколько. Просто я очень удивлена. Этого я никак не ожидала.
— Молодец, — одобрительно произнесла маркиза. — Ты мне нравишься! Когда Руперт сказал мне, что собирается жениться на дочери лорда Кардона, я была далеко не в восторге. Я помню этого Кардона: надоедливое, самовлюбленное, жалкое существо, напрочь лишенное чувства юмора. А его жена смертельно скучна. Приехав сюда, я решила не знаться с ними. Сомневаюсь, что их дочь будет сильно от них отличаться. Вначале я расскажу тебе о Руперте, а потом ты расскажешь мне о себе. Согласна?
— Конечно, — ответила Нерина.
— Ну так вот: мой муж был первым маркизом Дроксборо. У нас было два сына — старший, Джордж, и младший, Фредерик. После смерти моего супруга Джордж унаследовал титул, но предпочел жить здесь, в Роте. Это не фамильное гнездо. Имение когда-то принадлежало одному дальнему родственнику, который занял у моего отца огромную сумму денег. Будучи не в состоянии выплатить долг, он оставил Рот мне. Мы лишь изредка наведывались сюда, когда сыновья были еще детьми. Но Джорджу здесь очень нравилось, а наш фамильный дом в Нортгемптоншире он терпеть не мог.
Это был тихий, странный мальчик, который питал к животным куда более сильную привязанность, нежели к людям. Еще юношей он был помолвлен с дочерью лорда Клангаррона. Но она умерла от воспаления легких, и он даже думать отказывался о браке с кем-либо еще. Джордж поселился здесь, в Роте, занимался разведением садов и держал разных экзотических животных. Одевался он в какое-то старье, и я часто слышала, что гости принимали его за егеря или садовника. Даже давали ему на чай, спросив у него дорогу.
52 
