58 
Анна прижалась к нему, переполненная воспоминаниями о своем отце и матери, и герцог обнял жену, стараясь утешить и поддержать ее.
— О чем ты сейчас думаешь? — негромко спросил он.
— О том, что трудно найти женщину с такой же странной и необычной судьбой, как моя, и о том, что мы никогда не забудем с тобой об этом, хотя и должны будем хранить свои воспоминания в тайне от остальных.
— Пожалуйста, не переживай из-за своего происхождения. Никто не узнает об этой тайне. Ты в безопасности, — заверил ее герцог.
— Спасибо. — Анна положила голову на плечо герцога. — Прекрасно то, что мои родители так сильно любили друг друга, — я плод настоящей любви.
Герцог ничего не ответил, лишь прикоснулся губами к волосам Анны.
— Я хочу, чтобы наши дети родились в такой же любви, тогда они будут способны так же любить и так же дарить свою любовь, как я дарю ее тебе.
— А я тебе, моя драгоценная, обожаемая маленькая женушка.
Герцог поднял глаза к небу, а затем сказал слегка дрогнувшим голосом:
— Я искал женщину чистую и непорочную и нашел ее, но небо послало мне в дар такое совершенство, что мне хочется в знак благодарности опуститься на колени.
Анна посмотрела на мужа, ее глаза не казались больше равнодушными, в их глубине сейчас читалось какое-то другое чувство.
— Любовь моя, дорогая моя, — продолжил герцог. — Ты для меня все. Я люблю тебя так сильно, что нет слов, способных передать глубину моего чувства. Я готов посвятить всю свою жизнь тому, чтобы ты смогла понять, что для меня значишь.
Анна счастливо вздохнула.
Затем подняла руки и притянула к себе голову мужа.
— Я люблю! Я люблю тебя! — воскликнула она. — Если ты благословен от Бога, то и я тоже! Никто другой не может понять меня так, как ты. Никто другой не может быть таким же замечательным супругом.
Она нашла губами губы герцога, и, целуя ее, он был так счастлив, что их поцелуй в лунном свете был не просто страстным, но одухотворенным и возвышенным.
Они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и в них постепенно разгорался огонь, такой, что им казалось, что их освещает не холодный свет луны, но жаркое золотистое сияние солнца.
Герцог продолжал целовать Анну до тех пор, пока их сердца не забились в унисон — трепетно и страстно, и оставался лишь один способ выразить свою любовь друг к другу.
— Покажи мне, как ты… любишь меня, — прошептала Анна.
— Мне кажется, что уже нельзя сильнее выразить то, как я люблю тебя, — ответил герцог. — Но сегодняшняя ночь, надеюсь, докажет, что я ошибся.
Он в последний раз взглянул на луну, на звезды, на огни города и повел Анну вниз, в каюту. Перед его глазами все еще стояло дивное видение — озаренная ночными огнями Одесса, загадочная, усыпанная куполами и башенками, а вокруг нее раскинулось черной гладью теплое спокойное море.
Это видение, как и они сами, было частицей любви Господа, олицетворением самой чистоты и красоты этого мира.
58 
