Лёгкий, ненавязчивый романчик 
50 
Лакей подал ему сверток, и господин Хэнбери положил его на стол.
– Я думаю, вам лучше внести этот подарок в список, – посоветовала Друзилла. – Его светлость сказал, что не собирается писать никаких благодарственных писем, а если он сам распакует этот сверток, то наверняка потеряет карточку.
– Я уже сам подумывал об этом, – улыбнулся господин Хэнбери. – Может, лучше нам посмотреть, что там внутри, и внести в список? А потом, если хотите, я снова все упакую.
– Это звучит почти как заговор, – проговорила Друзилла. – Но я считаю, что в любом случае вам лучше открыть посылку и привязать карточку к подарку.
– Я тоже так думаю, – согласился господин Хэнбери.
Он принялся распаковывать сверток, и Друзилла заметила красные сургучные печати, но не смогла рассмотреть оттиска на них. Внутри оказался черный кожаный футляр. Прежде чем открыть его, господин Хэнбери взял в руки лежавшую сверху карточку. Он взглянул на нее, и Друзилла заметила, что он слегка смутился. И до того, как он успел заговорить или спрятать карточку, Друзилла заглянула ему через плечо и прочитала, что на ней написано.
«Надень это, и я буду знать, что ты меня не забыл».
Подписи не было, но Друзилле не нужна была подпись, чтобы понять, кто автор этих строк. Пока господин Хэнбери стоял в нерешительности, она открыла футляр и увидела, что внутри на бархатной подушечке лежит изумрудный перстень с печаткой.
Это был дорогой и изящный подарок, но Друзилла расценила его как вероломство со стороны герцогини. Даже в день свадьбы она не могла оставить своего любовника в покое, она не желала выпускать его из своих цепких рук, она хотела, чтобы он все время ощущал ее присутствие, как если бы она стояла перед ним, подставляя ему свои коралловые губки и глядя на него полными страсти голубыми глазами.
Друзилла молча разглядывала перстень. Затем она резко захлопнула футляр, поставила его на стол перед господином Хэнбери и стремительно вышла из комнаты, в то время как господин Хэнбери со смятением смотрел ей вслед.
Она поднялась к себе в комнату, и ей показалось, что, несмотря на то что солнце продолжало ярко сиять, день померк.
«Неужели всегда меня будет преследовать мысль о женщинах, которых любил и, возможно, продолжает любить маркиз? – подумала она. – Неужели я буду постоянно мучиться оттого, что женщины не хотят оставить его в покое, пытаются всячески заманить его в свои сети, бросают на него страстные взгляды и пытаются привлечь к себе его внимание, которое по праву должно принадлежать лишь его жене?»
Хотя, с другой стороны, почему это должно ее волновать? Что касается ее, их брак – всего лишь формальность. Она заслужила его благодарность, предотвратив неизбежную дуэль, она спасла герцогиню от скандала, который мог навсегда погубить ее репутацию, но что из того?
– Что в результате получила я? – спросила она себя.
Она знала ответ. Прикосновение мягкого шелка к ее коже, благоухание дорогих духов, исходящее от ее волос, огромная кровать с пышными перинами, необъятное количество туалетов, заполнивших гардеробную, – вот то, что дало ей замужество. Ее окружали роскошь и комфорт, ей больше не надо было беспокоиться о завтрашнем дне, кроме того, она будет занимать такое положение в обществе, которое ей мог обеспечить лишь брак с одним из богатейших и знатнейших женихов во всей стране.
«Пусть себе развлекается, – подумала она. – Будет просто жадностью и неблагодарностью с моей стороны, если после всего, что он мне дал, я проявлю недовольство, когда он проведет несколько часов в обществе герцогини, Бьянки де Сильва или любой другой голубоглазой блондинки, которая пленила его воображение».
Ей искренне хотелось быть великодушной, но, к своему изумлению, она обнаружила, что вся напряжена, ее руки нервно сжаты, а глаза наполнены слезами. Почему, ну почему подарок, полученный маркизом, расстроил ее до такой степени? Это было смешно и нелепо, но она испытывала в этот момент жгучую ненависть к герцогине, ненависть, которая, казалось, сотрясала все ее тело.
Чувство это не прошло, когда через несколько часов она медленно спускалась вниз по лестнице в свадебном туалете. Глядя на свое отражение в многочисленных зеркалах с позолоченными рамами, она не могла не признать, что никогда еще не выглядела такой красивой.
– Почему я все время думаю об этом проклятом перстне? – спрашивала она себя.
Тем не менее, проходя мимо кабинета господина Хэнбери, она не могла удержаться и заглянула внутрь.
50 
