101 
Хоппи вздохнула и принялась рассказывать Рэндалу, как обрадовала ее новость о наследстве Сореллы, и передала в деталях их разговор.
«Восемьсот фунтов! — воскликнула я. — Разумеется, Сорелла будет в восторге. Конечно, она не сможет получить деньги еще несколько лет. Но, может быть, какую-то часть есть возможность получить вперед, чтобы оплатить, скажем, ее образование?»
Юрист выглядел озабоченным.
«Я не понимаю вас», — сказал он мне. «Видите ли, у девочки нет своих денег, — призналась я. — Ее отец ничего не оставил. Похоже, что мистеру Форесту принадлежала только одежда, что была на нем. Мистер Грэй чувствует ответственность за мисс Сореллу, но я думаю, девочке не лишним будет иметь какие-то деньги на свои нужды, пока она не достигла возраста, когда сможет сама зарабатывать на жизнь». Все это я так ему и сказала. А он нацепил очки и полез в папку с документами, которую держал в руках. «Нет, я не ошибся, — произнес он через несколько минут. — Мисс Сорелле Форест шесть недель назад исполнилось восемнадцать, и любопытно заметить, что смерть ее отца предшествовала тому дню, когда она получила возможность вступить в права наследства, всего на несколько дней». «Восемнадцать! — воскликнула я изумленно. — Тогда, я полагаю, мы вряд ли говорим об одной и той же особе». «Я знаю определенно, — сказал юрист, — что говорю о мисс Сорелле Форест, единственной дочери, насколько мне известно, мистера Дарси Фореста, служившего когда-то актером, и покойной миссис Форест, в девичестве Маргарет Батхерст, балерины, выступавшей на подмостках различных театров. У меня есть свидетельство о рождении, выданное в Манчестере, где родилась мисс Форест». «Восемнадцать! — изумилась я. — Я просто не могла в это поверить, Рэндал!»
Но ей пришлось поверить. И это объяснило многие вещи, которые смущали ее в Сорелле.
Хоппи позвонила в театр, послала человека из конторы найти Сореллу, и, когда девочка подошла к телефону, попросила ее немедленно вернуться домой.
Пока Хоппи ждала ее приезда, она подумала о том, что будет означать эта неожиданная новость для Рэндала. Она давно заметила, хотя и старалась даже себе не признаваться в этом, что Рэндал все больше проникается интересом к Сорелле.
Хоппи почти с отчаянием сознавала, как трещит по швам столь милая ее сердцу идея брака Рэндала и Джейн. Она думала об этом так много, что стала чувствовать себя как любящая мамаша, интригующая ради счастья и безопасности сына.
Хоппи казалось таким правильным и разумным во всех отношениях, что Рэндал женится на Джейн, что миллионы лорда Рокампстеда будут в его распоряжении, что у него будет жена, которая сможет вести дом, принимать в нем самых известных людей, которых и сама знает довольно близко.
Для Хоппи всегда было важно, чтобы ворота светского общества, как и ворота театра, были открыты для Рэндала. Она искренне любила его и хотела, чтобы у него было все. А именно Джейн была способна дать ему все то, в чем Рэндал в настоящее время нуждался. Но Хоппи опасалась, что теперь, когда все было более или менее улажено, Джейн и Рэндал тайно обручились и только Люсиль и постановка пьесы стояли между ними и публичным объявлением о помолвке, Сорелла может спутать все карты.
До последнего времени Рэндал воспринимал Сореллу как подростка, за которого он несет ответственность. Он привязался к ней и привык к тому, что она все время была рядом. А какой молодой женщине это понравится? Джейн, разумеется, была не в восторге. Она не ревновала, нет! Хоппи ни за что бы не заподозрила Джейн в таких банальных чувствах. Просто Рэндал, вместо того чтобы отдавать Джейн всю свою любовь и внимание, тратил и свое время, и свои эмоции на маленькую бродяжку, которую привел домой после трагической случайности, стоившей жизни ее отцу.
Если бы только не погиб Дарси Форест! Они с Сореллой давно бы уехали, просто исчезли бы из жизни Рэндала так же быстро, как и появились. Но Дарси Форест был мертв, а Сорелла жила, взрослела и хорошела.
Хоппи замечала, что Рэндалу нравится находиться в обществе девочки. Тот уик-энд в Квинз-Хоу подтвердил ее убеждение в том, что между Рэндалом и Сореллой установились более чем дружеские отношения. Их взаимная симпатия была очевидна. Даже в театре во время репетиций Хоппи видела, что, хотя Рэндал и Сорелла и сидят врозь, они всегда чувствуют присутствие друг друга. Рэндал оглядывался, словно ища одобрения Сореллы, во время удачных сцен. если же все шло не так как надо, он тоже искал взглядом Сореллу и словно просил ее придумать что-то, чтобы исправить ситуацию.
101 
