80 
Однако мне не было отпущено время на дальнейшие размышления — в дверь снова постучали.
— Войдите, — ответила я.
На пороге стоял Макс.
— Питер все рассказал мне! — воскликнул он. — Я в гневе на вас!
— В гневе? На меня? — изумленно повторила я.
Макс взял меня за руки и поднес обе мои руки к своим губам.
— Вы изменили мне! Вы же знаете, что я первым полюбил вас, еще до того, как эта идея осенила Питера! — патетически воскликнул он.
— Какой вы забавный! — воскликнула я со смехом.
Макс даже о собственных переживаниях говорил так весело и легко, что его слова невозможно было воспринимать всерьез.
— Вам бы все смеяться, — проговорил он с укоризной. — А я страдаю, при мысли о том, что я потерял вас, меня одолевает депрессия.
— Не стоит так переживать.
— Вы хотите сказать, что оставляете мне каплю надежды?
— Ничего подобного, — ответила я с деланой строгостью, однако, похоже, не преуспела в своем намерении.
Макс был таким забавным и очень симпатичным. Его густые темные волосы, ослепительно белые зубы — он казался персонажем, вышедшим из волшебной сказки.
— Я не надеялась застать вас здесь, — сказала я, чуть помедлив.
— Казарма ждет меня только через неделю, поэтому у меня еще есть шанс отбить вас у пылкого, как оказалось, Питера.
— Постарайтесь только, чтобы Питер не услышал подобных слов, — посоветовала я, и в этот самый момент в комнату вошел Питер.
— И что это я не должен услышать? — спросил он, и я сразу поняла, что он разъярен присутствием Макса в моей спальне.
— Мы просто шутили, — поторопилась я с ответом, однако взгляд Питера оставался мрачным.
— Мела, мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз, — произнес он, выразительно глядя на Макса, который немедленно направился к двери.
Когда он закрыл ее за собой, Питер, едва сдерживая ярость, обратился ко мне:
— И что это он наговорил тебе и почему оказался здесь?
— Он пришел поздравить меня, — ответила я, — и мы всего лишь шутили.
— Я не признаю подобного рода шуток, — проговорил Питер.
Я поняла, что сейчас не стоит ни смеяться над его ревностью, ни относиться к ней пренебрежительно.
— Прости, — смиренно сказала я, — но это всего лишь Макс.
— Что это значит… «всего лишь Макс»? — потребовал ответа Питер. — Этот молодой человек позволяет себе недопустимые вольности в твоем отношении.
Дух противоречия овладел мной в этот момент. Меня раздосадовало то, что Питер, являющийся моим мужем чисто номинально, подобным образом устанавливает свои порядки. К тому же Макс был симпатичен мне, и было просто нелепо, что Питер раздувает из нескольких слов целую историю.
— Не стоит делать из мухи слона, — проговорила я твердо. — Макс славный веселый парень, и я не думаю, что вела себя с ним — или он со мной — недолжным образом, способным обеспокоить тебя.
— И тем не менее твое поведение меня беспокоит, — возразил Питер. — Не забывай, что я застал тебя целующейся с ним всего через несколько часов после появления в моем доме. И я не одобряю подобное поведение своей жены.
— A какое поведение своей жены ты одобряешь?
— Моя жена должна вести себя так, как подобает леди, — ответил Питер, и тут я поняла, что он и впрямь разгневан.
Я также была возмущена. Мне казалось, что он унижает меня, намекает на то, что я веду себя недостойно, кроме того, я чувствовала, что он просто несправедлив. Макс еще совсем мальчишка, просто абсурдно, что Питер может воспринимать его всерьез.
— Я всегда подозревала, что англичане ужасно старомодны, — произнесла я самым саркастическим тоном, — а теперь уверена в этом. Мы, канадки, — женщины вполне современные и считаем, что жена не является собственностью своего мужа и, следовательно, должна исполнять все его желания.
— Этого я не ожидаю, — возразил Питер. — Однако я не потерплю в твоем окружении мужчин, пристающих к моей жене. Будь любезна, запомни это.
Я подумала: а что сказал бы Питер, знай он про Тима, — и впервые почувствовала, что боюсь Питера. Что-то подсказывало мне, что дразнить его опасно.
— Не сердись, Питер, — проговорила я. — У тебя нет никаких оснований беспокоиться, и вообще не стоит начинать с размолвки совместную жизнь.
Он, казалось, успокоился, взял меня за руку и поцеловал ее.
— Прости, Мела, но я предупреждал, что буду ревновать тебя.
80 
