Лёгкий, ненавязчивый романчик 
65 
— И сейчас, чтобы спасти свою репутацию, я должна стать твоей женой, не так ли?
— Твоя репутация не пострадает, Эл. Я позабочусь о том, чтобы за пределами семьи об этом не узнали. Но я все равно хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Я должен о тебе заботиться.
— Должен?..
— И я буду о тебе заботиться — независимо от того, станешь ли ты моей женой или нет. Но будет проще, если ты выйдешь за меня. Тебе нужен муж, Элинор, а мне — жена. Когда твоего отца не станет, ты останешься ни с чем. Гленарден перейдет к твоему кузену, которого ты едва знаешь, и тебя выставят за дверь. Что ты тогда будешь делать?
— Как оказалось, я неплохо умею печатать, — попыталась пошутить Элинор.
Но Харт не рассмеялся и проговорил:
— Если ты не выйдешь за меня, то окажешься в дешевом пансионе с мерзкими старухами. И станешь потенциальной жертвой любого мужчины, пожелавшего позабавиться с хорошенькой старой девой. Или будешь кочевать из одного дома в другой, живя у друзей. Но я знаю тебя, Эл. Ты будешь чувствовать себя ужасно, думая, что объедаешь их.
— В твоем изложении, все выглядит довольно мрачно.
— Но это не значит, что так и должно быть. Если станешь одной из Маккензи, никто тебя не тронет и ты получишь надежную защиту. Тебе ни о чем не придется больше беспокоиться, Эл. Как и твоему отцу. И кто знает, может, сегодня я подарил тебе ребенка…
Элинор покачала головой:
— Нет-нет, Харт. Ведь я не забеременела раньше, когда мы были любовниками, а теперь я уже…
— Кто знает, Эл, — перебил герцог. — Ведь всякое возможно. Но ты не должна расплачиваться. И ребенок не должен. Я бы хотел, чтобы он носил мое имя.
«Неужели Харт от меня хочет ребенка?» — подумала Элинор с удивлением, и у нее потеплело на сердце.
— А я буду заботиться и о тебе, и о ребенке, — продолжал герцог. — И мое имя будет вам защитой.
Во рту у Элинор пересохло. Мысли же стремительно сменяли одна другую.
— Но любая женщина, выйдя за тебя замуж, станет великосветской дамой, второй половиной твоей политической карьеры.
— Я знаю это, Эл. И я не могу представить, кто бы смог справиться с этим лучше тебя.
Какая-нибудь другая женщина, возможно, могла бы подумать, что герцог соблазнил ее сегодня, чтобы обзавестись хозяйкой для своих политических раутов, но Элинор-то прекрасно помнила, как Харт сказал: «Я не выживу, если ты снова уйдешь». И она видела блеск в его глазах, когда он говорил о ребенке.
Облизнув губы, она пробормотала:
— О лучшем нельзя и мечтать.
— Да, наверное. — Харт взял в ладони ее лицо и провел пальцем по губам. — И я сделаю все, Эл, чтобы ты об этом не пожалела.
Элинор посмотрела ему в глаза. В их янтарных глубинах она видела его уверенность в победе, уверенность в том, что он добьется всего, к чему стремится. Но она увидела еще и страх. Харт сейчас стоял на распутье и боялся за будущее.
Но он был не одинок в своем страхе — Элинор тоже боялась за будущее, боялась своего ответа, который мог перевернуть всю ее жизнь.
— Выходит, Карри проиграл свои сорок гиней, — заметила она.
— К черту сорок гиней! — Харт привлек ее к себе, и поцеловал.
И в тот же миг Элинор поняла, что больше от него не уйдет. Она знала, что не захочет уйти.
Когда Элинор с Хартом добрались до дома, там царил полный хаос. Цыганские дети, несмотря на дождь, носились по полю вместе с детьми Маккензи и Макбрайда. При этом все собаки громко лаяли, козы цыган блеяли, а дети кричали и визжали так, что можно было оглохнуть.
Флеминг вышел встретить Харта и Элинор; он вел под уздцы свою лошадь и по-прежнему не выпускал из руки фляжку.
— Боже правый, да тут просто бедлам, — сказал он, сделав глоток.
Герцог не мог с ним не согласиться.
Тут дети увидели их, и Эйми закричала:
— Дядя Харт! Тетя Элинор! Идите посмотрите наш шатер! Это настоящий цыганский шатер!
Вокруг Эйми столпились цыганята, и все они радостно улыбались Харту, сверкая черными глазами.
Следом за детьми подошли и взрослые — Мак, Дэниел, Йен, Эйнсли. Эйнсли остановилась, чтобы взять на руки свою крошечную дочку Гэвину, получившую имя ребенка, которого Эйнсли потеряла. А сын Йена Джейми, увидев отца, решительно заковылял к нему и обнял за ногу.
Глаза Йена потеплели, и он погладил мальчика по волосам. Затем подхватил его на руки и медленно приблизился к Харту.
— Что у вас случилось? — спросила Эйнсли, прикрывая Гэвину от дождя. — Что произошло, Эл? Расскажи.
65 
