42 
– Если есть предложения, пожалуйста. Я всегда готов к диалогу.
– И все равно сделаешь по-своему, – закончил за него Васька.
– Ну я еще доберусь до тебя! – сурово предупредил Третьяков.
– Ага, – насмешливо фыркнул котик. – Сначала нащупай в такой темнотище-то.
– Граф, – мило улыбнулась я, хотя выражение моего лица никто не мог рассмотреть, – может, как самый мобильный из нас, вы сможете слетать на разведку и узнать, есть ли здесь где-нибудь относительно сухое место для ночлега?
– Для вас, мадемуазель, готов на все, – пропищала летучая мышь, умудрившись приложиться к ручке, и с тихим шорохом вспорхнула в ночную тьму.
– Загнибеда, может, расскажешь, как ты дошла до жизни такой? – поинтересовался Филипп.
– Какой? – опешила я.
– Ты дружишь с вампиром.
– Тьфу на вас всех! – презрительно фыркнула я. – На глупые вопросы не отвечаю.
8
Мышь появилась примерно через полчаса. Вампир хлопнулся на плечо и нагло потребовал стакан крови.
– Да я у тебя сейчас сам кровь выпью… всю… – угрожающе зашипел Васька, предъявив нахалу полный комплект когтей на передних лапах.
Граф впечатлился настолько, что, тихо пискнув, рухнул в обморок и наверняка утонул бы в темной воде, если бы не Яшка. Конь выловил сомлевшего вампира, бесцеремонно встряхнул бесчувственное тельце и шмякнул его в объятия пушистика. Из топи выпрыгнуло нечто, и было ловко сцапано хищным коняшкой. Тварь запищала, но писк быстро оборвался смачным хрупаньем Яшки.
– Загнибеда, у тебя лошадь что, хищная? – шумно сглотнул Филипп.
– Да. А что?
– Да так. Ничего.
– Здесь недалеко есть неплохое место для ночлега. Только оно какое-то странное, – заявил очнувшийся граф.
– Что значит – странное? – потребовал уточнения командор.
– Ну там какие-то развалины, от которых разит непонятной магией.
– Темной?
Мышка пожала плечами, но тут до вампира дошло, что большинство, за исключением кота, не видят его жеста.
– То-то и оно, что непонятно. Есть в ней что-то эльфийское.
– Ладно, – вздохнул Третьяков. – Выбора у нас нет. Веди.
Котик всучил вампиру маленький карманный фонарик, и летучая мышь взмахнула крыльями. Тут же на свет из воды выпрыгнула еще одна тварь и была разорвана Волчком с Яшкой. По крайней мере животные будут сыты. Это утешало. Волчок ловко скакал с кочки на кочку. Макс с Филиппом приотстали, и командор предложил взять их в седло, иначе до места ночлега мы и к утру не доберемся. Я не стала напоминать, из-за кого именно мы поперлись на болото на ночь глядя. Просто чуть сдвинулась назад и освободила одно стремя, чтобы Филипп мог забраться. На сей раз он пощадил мои и без того измотанные нервы и не стал ныть, что его транспортировка сильно смахивает на возвращение рыцарем похищенной драконом принцессы. Словом, добрались до островка с минимальными потерями, что уже неплохо.
Развалины, о которых упоминал вампир, действительно были и напоминали древнее капище с алтарем посередине. Какие жертвы приносили здесь? Кто и каким богам поклонялся – ночью не угадать. Тьмой и некромантией не тянуло, и ладно. Решили не приближаться к руинам слишком близко и расположились на максимальном расстоянии от подозрительных развалин. Котик поставил палатку. Командор отправился устанавливать защитный контур. Я порывалась помочь, но меня отстранили и водворили обратно в палатку как мешающую процессу. Я надулась и даже показала язык вредному командору. Правда, в спину. Не очень-то и хотелось.
Утешил ужин. Котик расстарался, его кулинарные шедевры прошли на ура. Видно было, что прошлые сутки команда питалась супом из консервов, и теперь мужчины за обе щеки уплетали наваристые щи, макароны по-флотски. Ароматный чай с липовым медом в окружении аппетитной, с пылу с жару выпечки венчал ужин. Васька старался, чтобы самые лучшие куски оказывались в моей тарелке раньше, чем загребущие руки оголодавших членов команды успеют до них добраться. Если бы не трогательная забота фамилиара, ходить бы мне голодной.
Мой сон был нагло прерван чьим-то вокалом. Я справедливо сочла побудку в неурочный час вторую ночь подряд форменным свинством, обругала вокалиста дегенератом, натянула на голову подушку и вознамерилась продолжить прерванное каким-то дебилом занятие. Но не тут-то было. Настойчивое пение умолкать не собиралось, более того, пробиралось под подушку и нагло лезло в уши. Где-то через полчаса моего бодрствования я пришла к неутешительному выводу – гадкий солист умолкать не собирается. Ну попадись он мне! Ой, что я с ним сделаю!
42 
