очень нудно 
59 
Ему нравилось путешествие, нравились молчаливые, похожие на спящих животных, далекие и одновременно близкие горы, которые не могут рухнуть, исчезнуть, как все живое. Нравились тени облаков, не знавших, что такое время, тихий, но властный, как зов души, голос леса.
Киан плохо запомнил города, через которые они проезжали и где останавливались: он жил своей внутренней жизнью. А потом они прибыли в Пекин.
Во многом он поразительно напоминал Кантон. Повсюду царила давка: народ покупал, продавал, жестикулировал, шумел.
В обе стороны нескончаемыми вереницами тянулись запряженные лошадками тележки. Под четырехугольными зонтиками сидели занятые своим делом ремесленники, цирюльники, харчевники. Тут же располагались бесчисленные нищие и бродячие музыканты. На площадях совершались жестокие публичные казни.
Столица Поднебесной делилась на две части: Внешний город, где жили китайцы, и Внутренний город, который населяли маньчжуры.
Внешний город был изрезан хутунами — узкими улочками, застроенными одноэтажными глинобитными домами с окнами, обращенными во двор.
В центре Внутреннего города находился Императорский дворец, а в его пределах — Запретный город, представлявший собой комплекс великолепных строений и парков.
К северу от него возвышался невысокий, искусственно созданный горный хребет с пятью вершинами, склоны которого были покрыты вековыми соснами и роскошными кипарисами. С центральной вершины Пекин был виден как на ладони.
Очутившись в Запретном городе, Киан понял, что сыну Неба стоит сожалеть о том, что его жизнь не вечна, ибо и на этом свете он существовал, как в раю.
Отделанные голубой черепицей павильоны, пышные клумбы, каменные гроты, искусственные лабиринты, длинные галереи утопали в зелени и отражались в прозрачных водах озер.
Юйтан с сыном поселились в роскошных покоях и ждали вызова императора. Киан любовался красотой бесконечно разнообразных по рисунку и безукоризненных по пропорциям предметов: решеток, мебели, ваз. Кто из его настоящих близких смог бы вообразить, где он сейчас находится!
По возвращении в княжеский дворец Киан на свой страх и риск продолжал помогать своей семье. Из осторожности он делал это так, как делал бы бедный китайский воин Кун, а не сын богатого правителя: присылал мешок риса, ткани, иногда немного денег.
На пятый день пребывания в Запретном городе Юйтан Янчу получил письмо, в котором сообщалось, что император желает видеть правителя Гуандуна и его наследника в одном из залов дворца.
Позднее Киан говорил себе, что именно отрешенность от земных радостей помогла ему избавиться от мучительного волнения. Он держался удивительно бесстрастно, чем без сомнения заслужил внимание императора.
Отец и сын были в синей, расшитой темным шелком одежде. На шляпе Юйтана красовались знаки отличия, соответствующие его высокому рангу.
Сын Неба в расшитой золотыми драконами одежде восседал на троне, по-маньчжурски поджав под себя ноги. Трон окружали символические фигуры журавлей и слонов, дорогие сосуды и высокие курильницы для благовоний.
Киана удивили отороченные синей тканью черные кожаные туфли и белые носки государя. Примечательным было и то, что ни Юйтан, ни тем более его сын почти ничего не говорили: все, что они хотели сказать, было написано на бумаге и передано в дворцовую канцелярию.
Зато язык движений был изысканным, словно каллиграфическая надпись, и сложным, как путешествие по лабиринту. Именно тут Киану и удалось показать свое изящество и бесстрастность.
На следующее утро и он, и Юйтан проснулись в хорошем настроении. После омовения им подали обильный завтрак: куриный бульон, жареную утку, трепанги, ломтики копченостей, тушеные овощи и цзунцзы. Последние — завернутые в вареный тростник поджаренные в кипящем жире кусочки ветчины с клейким рисом, излюбленное кушанье пекинцев, — Киан попробовал впервые.
Они сидели в бамбуковых креслах под зеленым навесом, и Юйтану казалось, что он видит перед собой прежнего, пусть не в меру сдержанного, серьезного, но не задавленного судьбой сына.
— Если вместо приказа о повешенье нам прислали столько еды, значит, мы все сделали правильно? — со смехом спросил Киан.
— Молчи! Тут даже решетки на окнах имеют уши.
После завтрака отец и сын отправились гулять. Они шли вдоль канала, через который были перекинуты пять красивых мостиков низкой каменной балюстрадой и с извилистыми перилами, напоминавшими нефритовый пояс, когда к ним подбежал запыхавшийся служащий.
59 
