35 
– Кажется, я не разрешал вам войти.
Каролина вошла в комнату и закрыла за собой дверь.
– Кажется, я не спрашивала у вас разрешения!
Неожиданно для него самого Гейбриелу понравилась ее храбрость. Ну да, Каролина ни о чем его не просила. Миниатюрная и хорошенькая в очень идущем ей светло-сером платье, Каролина, которой исполнилось всего двадцать лет, тем не менее отличалась необычайной решительностью. Он уже не удивлялся тому, что ей удалось совершенно заворожить надменного и циничного графа Блэкстоуна!
И все же…
– Не имею привычки обсуждать свои поступки и принятые мною решения с кем бы то ни было.
– В самом деле? – Леди Каролина довольно неизящно фыркнула. – Тогда послушайте моего совета: раз уж вы решили жениться на Диане, вам придется сильно измениться!
Гейбриел надменно поднял брови:
– Вы даете мне совет?
– Настоятельный совет, – сухо ответила Каролина.
– Как я и думал. – Гейбриел на миг отвернулся, чтобы подавить улыбку. Полуденное солнце грело ему спину; правда, его тепло не могло прогнать холод и гнев, душившие его при воспоминании о том, что сделала Диана. Помимо всего прочего, узнав о ее отъезде в Фолкнер-Мэнор, он пришел в полное замешательство. Во время службы в армии он привык приказывать, привык к тому, что ему подчиняются. И вот его посмела ослушаться собственная невеста, с которой он шесть дней как помолвлен, красивая, элегантная и собранная молодая леди, обладающая не по летам развитым чувством долга. Тем не менее невеста поступила вопреки его желаниям! Может быть, ему следовало внимательнее прислушаться к Диане, когда она намекнула, что ей не нравятся слова «Жена да убоится мужа своего»?
– Итак?
Гейбриел сурово сдвинул брови и покосился на младшую сестру Дианы:
– Как я уже говорил, я не вижу причины оправдываться – ни перед вами, ни перед кем бы то ни было.
Каролина досадливо вздохнула и сказала:
– Вы очень похожи на Доминика… такой же упрямый гордец!
– Не сомневаюсь, – улыбнулся Гейбриел. – Именно поэтому мы с ним и дружим столько лет.
– Не сомневаюсь, – буркнула Каролина, словно передразнивая его. – Но довольно обсуждать ваши недостатки, меня куда больше заботит Диана!
Второе оскорбление подряд буквально ошеломило его.
– Не понимаю, почему?
Глаза цвета морской волны яростно засверкали.
Каролина шагнула ему навстречу:
– Возможно, вы пока ничего не поняли, но моя сестра ради своих близких всегда жертвовала своими желаниями и нуждами…
– Если вспомнить ваши собственные поступки, мне странно слышать, что вас волнует такая самоотверженность Дианы! – Гейбриел неодобрительно скривил губы.
Уловив в его словах укор, Каролина вспыхнула. Она и сама понимала, что вела себя безрассудно!
– Как мне не знать о ее самоотверженности! Ведь только поэтому она согласилась выйти за вас замуж!
Гейбриел угрожающе прищурил темно-синие глаза.
– Осторожнее, Каролина! – негромко, но угрожающе ответил он. – Я ведь не рассказал Диане о том, как вы вели себя в Лондоне! Она искренне любит вас и несомненно огорчится, узнав, что вы были певичкой в игорном клубе. Я смолчал и ради многолетней дружбы с Блэкстоуном, но уверяю вас, если вы и дальше будете вести себя по отношению ко мне столь же недопустимо, мне придется нарушить молчание!
Каролина побледнела, но храбро продолжала:
– Разумеется, я ничего или почти ничего не знаю о вашем прошлом, но неужели вы всерьез хотите, чтобы Диана в одиночку имела дело с вашей родней?
– Мне кажется, что я имею право так поступить, потому что Диана сама не посчиталась с моими желаниями, – очень твердо, с расстановкой ответил Гейбриел. Каролина изумленно воззрилась на него, и он поспешил ее успокоить: – И все же я вовсе не хочу, чтобы Диана в одиночку имела дело с моей родней. – Едва прочитав ее письмо, он понял, что ему придется следовать за ней. Оставаясь в Лондоне, он лишь тянул время, так как ехать в Кембриджшир ему очень не хотелось.
– В самом деле? – Пыл Каролины несколько поутих.
Гейбриел объяснил:
– В эту минуту мне седлают лошадь. Я уезжаю.
Каролина совсем успокоилась.
– Почему же вы сразу мне не сказали, что едете за Дианой?
Гейбриел криво улыбнулся:
– Вы так решительно отстаивали интересы старшей сестры, что мне не хотелось вас прерывать.
Каролина тряхнула головой:
– Вы с Домиником так похожи, что могли бы быть братьями!
Он широко улыбнулся:
35 
