56 
— Я был храбрым, — сообщил мальчик. — Правда, я много плакал, ничего не мог с собой поделать, но я знал, что папа пришлет за мной солдат. — Он взглянул на Мелину, а потом на Бинга. — Вы не похожи на солдат, — констатировал он, и в голосе его сквозило разочарование.
— А так гораздо увлекательнее кого-то спасать, — примирительно ответила Мелина. — Ты очень храбро поступил, когда прыгнул в корзину, не задавая лишних вопросов. Если бы ты помедлил, мы могли бы и не успеть унести тебя оттуда.
— Я испугался, когда он понес меня на голове, — признался мальчик, указывая на Бинга.
— А как тебя зовут? — спросила Мелина, чувствуя, что не стоит говорить о миновавшей опасности.
— Мохаммед. Папа говорит, что старших сыновей всегда называют Мохаммед. Но мама зовет меня Зуки.
— Тогда и я буду называть тебя Зуки, — улыбнулась Мелина, — потому что это проще, чем Мохаммед. Зуки, почему бы тебе не поспать? Нам еще долго ехать, а ты наверняка захочешь быть бодрым, когда увидишь маму.
— Я постараюсь, — послушно сказал мальчик, поуютнее устроился на руках девушки и закрыл глаза.
Мелина, глядя на его темную головку, думала о том, какой это добрый и милый мальчик. Дети особенно ранимы, и ей нестерпимо было даже представить, через что прошел Зуки, поэтому, вспомнив о том, как Бинг убил охранника, она теперь испытала только радость.
Машина летела вперед, по прямому шоссе, которое уходило, казалось, в самый горизонт. Мелина гадала, как скоро Мулаю Ибрагиму доложат об убитом охраннике; ей хотелось задать Бингу много вопросов, но она знала, что не только вызовет его раздражение, но и подвергнет их всех опасности, потому что вести машину на такой скорости было непростым делом. Собственно автомобилей на шоссе было немного, но по караванным тропам вдоль него двигались вереницы верблюдов, коз, ослов и путешествовали целые семьи — мужчины верхом, а женщины и дети — пешком.
Автомобиль преодолел почти сто километров, когда дорога начала спускаться в долину. На полпути вниз они увидели мужчину в белой одежде, который стоял прямо посередине шоссе и отчаянно размахивал руками.
— Спусти мальчика на пол, — напряженным голосом велел Бинг, — и прикрой его.
Молча и поспешно Мелина выполнила указание, накрыв Зуки своей джелабой и шепотом попросив его вести себя тихо.
— А что случилось? — сонно поинтересовался мальчик.
— Тебе надо спрятаться на пару минут, — пояснила Мелина. — Лежи тихо и не двигайся.
Они уже приближались к жестикулирующему мужчине. Бинг сбавил газ, и Мелина поняла, что он ведет левой рукой, а второй сжимает рукоятку маленького револьвера.
— Если что-то случится, — быстро произнес он, — пригни голову и падай на пол.
В следующий миг мужчина отступил в сторону, чтобы дать им проехать, и закричал вслед:
— Во имя руки Фатимы!
Бинг ударил по тормозам.
Мелина еле успела упереться руками в приборную доску, чтобы не вылететь через лобовое стекло. Бинг, не выпуская револьвера, повернулся к подбежавшему мужчине.
— Сэр, во имя руки Фатимы, — повторил он. — Я ждал вас.
— Откуда ты знаешь, кто мы? — резко спросил Бинг.
— Мой кузен, Ахмед, позвонил мне, — объяснил тот. — Но четверть часа назад мой брат тоже получил сообщение. Увы, наша семья разобщена, сэр, и он — человек Мулая Ибрагима.
Бинг медленно убрал револьвер в карман.
— Нас поджидают? — спросил он.
Араб махнул рукой вперед.
— Да, сэр, в деревне, их примерно десять человек.
— Как называется деревня?
— Эль-Гуэльб. Но не все служат Мулаю Ибрагиму, подобно моему брату. Многие остаются верными королю.
— Есть ли другая дорога?
— Есть тропа, сэр. Она каменистая и предназначена для верблюдов, но я могу показать вам…
— Залезай, — скомандовал Бинг, — и показывай, куда сворачивать.
Тропа оказалась совершенно непригодной для автомобиля, поэтому им пришлось просто проехать пару километров в глубь местности, а потом, описав полукруг, снова вернуться на шоссе.
Указатель сообщал, что до Касабланки осталось сто девяносто километров.
— Задержите Мулая Ибрагима, если сможете, — попросил Бинг проводника. — Хорошо бы проколоть ему шину, чтобы мы успели добраться до Касабланки.
— Я понял вас, сэр, — ответил тот, усмехаясь, словно все происходящее было грандиозной шуткой.
Поблагодарив араба, Бинг снова утопил педаль, склонившись над рулем и безмолвно уговаривая автомобиль выдать скорость, к которой его не готовили конструкторы.
56 
