77 
— Но ведь ты не богат! Он довольно рассмеялся:
— Достаточно иметь брата, гениально делающего деньги. Можно сказать, что Эдвард своим касанием все превращает в золото. И он управляет семейными финансами с нашего благословения. Если городской дом не устраивает тебя после всех твоих приобретений и после всего, что тебе пришлось в нем пережить, у меня есть несколько поместий в Кенте, в Носхэмптоне, Норфлоке, Йорке, Линколне, Вайлтшире, Девон…
— Достаточно.
— Ты так разочарована, что я не женился на тебе из-за твоих денег, моя дорогая? И поскольку мы коснулись этой темы, я хочу предупредить тебя, Розлинн. За твою одежду, украшения и все, что украшает твое тело, буду платить я.
— Тебе все равно перешла часть их по брачному контракту. Я положила их на твой счет этим утром.
Он был доволен.
— Тогда ты поедешь в банк и положишь эти деньги на счет наших детей.
Ее независимый дух был взбешен, а женское сердце удовлетворено: от слова «дети» у нее закружилась голова. Похоже, что их трудности наконец исчерпаны, а она ведь не смогла бы сама решить эту проблему.
— Я думаю, что с этим вопросом покончено, — сказал Энтони, вводя ее в дом. — Но у нас есть еще кое-что, безотлагательно требующее обсуждения.
Сердце Розлинн забилось сильнее, но она не знала точно, что он имел в виду. Поэтому она не позволяла себе надеяться, когда он взял ее руку и повел наверх. Даже когда дверь закрылась за ним, она еще не была уверена в его намерениях. Он пересек комнату, снял пиджак и кинул его в кресло, в котором они занимались любовью прошлой ночью. Она нахмурилась, увидев кресло. О, она помнила урок на нем, который он обещал. В ее груди проснулось желание — сражаться со странным разлагающим действием этой комнаты.
Он подошел к кровати и сел на нее, потом медленно начал снимать свою белую рубашку. Сердце сжалось у нее в груди. Он был так привлекателен — неужели он всегда будет относиться к ней только формально?
— Насколько я понимаю, ты просто симулируешь страстное желание?
— Симулирую? — его брови в изумлении взметнулись вверх. Ты все еще не веришь в непосредственность, дорогая? Лучше подойди и помоги мне снять обувь. Подойдешь?
Розлинн еще могла бы вынести отвращение, но отсутствие страсти — никогда. Она сделала вид, выражавший саму покорность.
— Ты нервничаешь, — отметил он, когда она склонилась, снимая второй ботинок. — Не нужно, моя дорогая. Ты должна пользоваться любой возможностью.
Он увидел, как напряглась ее спина, и тут же пожалел о сказанном. Он сделал все, что нужно, прошлой ночью, и она не забудет урока уже никогда. Но он не должен снова повторить его, решил Энтони, и она оказалась сжатой между его ногами, а его руки ласкали ее так, что у нее перехватило дыхание. Она откинула голову назад и изогнулась в руках Энтони. Он положил ее на постель и наклонился над ней, все еще держа ее ноги сомкнутыми между его.
— Разве это симуляция, моя дорогая? Не могу поверить, что мы с тобой способны симулировать в любви.
Он накрыл ее рот своим с такой страстью, что все ее волнения по этому поводу прекратились. Она была на седьмом небе. Это было великолепно. Всепоглощающий огонь страсти сжигал все причины волнения. Прошлая ночь была забыта. Он целовал ее так, как будто бы он умер сейчас, если бы не сделал этого, ничего не требуя от нее, и душа женщины оживала под его руками.
Глава 40
— Я уезжаю дня через два. Тони, — первое, что сказал Джеймс, входя в гостиную.
— Помочь упаковать вещи?
— Не будь занудой. Я знаю, как ты хочешь, чтобы я остался.
Энтони хмыкнул и продолжал завтракать. — И когда же ты, наконец, решил уехать?
— Когда увидел, как безнадежно твое положение. Просто уже не смешно наблюдать за тобой больше.
Энтони даже уронил вилку, а брат спокойно обходил стол, накладывая себе еду на тарелку. Энтони думал, что за последние две недели он весьма преуспел: ему достаточно было прикоснуться к Розлинн, чтобы она упала ему в объятия.
— Ты не откажешься объяснить свое замечание?
Джеймс сел напротив него и с едкой ухмылкой обвел глазами:
— Роскошная обстановка. Во сколько она тебе обошлась?
— Перестань, Джеймс! Тот пожал плечами:
— Все очевидно, дорогой мальчик. Я же видел, как она вышла из твоей комнаты как-то утром. Вы ведь там не в прятки играли, правда? А когда вы выходите из спальни, то стараетесь выглядеть как чужие. Столько женщин готовы есть у тебя с ладони — а она что, недосягаема?
77 
