21 
— Разве ты забыла, что мы находимся в Сент-Джордже?
— Ну и что! Я прекрасно знаю город. Я подрабатывала здесь во время учебы. Было бы неплохо вспомнить те далекие времена и пройтись по его тихим улочкам. А когда надумаю вернуться, возьму такси. Ты можешь забрать драгоценности. В любом случае они принадлежат тебе. Но больше ничего не требуй за свои поцелуи.
— Почему нет?
Потому что ты похищаешь мое сердце.
— Потому что у нас нет будущего и мне вовсе не хочется, чтобы меня использовали. Я совсем недавно развелась и чувствую себя невероятно уязвимой и…
И ты Налдо де Леон — мужчина, которого я всегда хотела, но знала, что никогда не смогу получить.
— Расслабься. Я вовсе не пытаюсь обмануть тебя. Поверь, я хочу, чтобы ты получила достойную компенсацию за свое наследство.
Ну вот, он снова предлагает мне деньги. Ничего, кроме денег. У него нет и никогда не было желания отдать мне хотя бы частичку себя.
— Ты не одолжишь мне пятьдесят долларов? — произнесла Анна дрожащим голосом.
Какое-то мгновение Налдо смотрел на нее так, словно она лишилась рассудка, а потом все же достал бумажник и вынул оттуда четыре банкноты по пятьдесят долларов.
— Мне достаточно пятидесяти долларов. Двести ни к чему. — Ее лицо пылало от унижения.
О боже, ну почему мне приходится просить денег именно у Налдо?!
Анна дернула дверную ручку и выскочила из машины.
— Спасибо, — пробубнила она, сжимая банкноту. — Я обязательно верну.
Не произнеся больше ни слова, она направилась вниз по аллее, чувствуя на себе пристальный взгляд Налдо.
Возможно, моя мама не смогла устоять перед шармом Роберта де Леона и согласилась на роль тайной любовницы, но я ни за что на свете не совершу подобную ошибку. Нельзя же все время натыкаться на одни и те же грабли!
Утреннее солнце поднималось над горизонтом. Начинался новый день.
Анна полностью закончила упаковывать вещи, но с отъездом решила не торопиться. Ей некуда спешить.
Она лежала на диване, листая страницы поваренной книги, которую нашла в одном из кухонных ящиков. Может, именно эта книга была упомянута в завещании? Такая красивая, в красной кожаной обложке, на вид она настоящее сокровище. Никаких каракулей или вырезок из газет. Ее мама записывала рецепты аккуратным почерком на бархатных кремовых страницах. Некоторые рецепты сопровождались прекрасными рисунками.
Анна и не подозревала, что у ее мамы был талант к рисованию. Очевидно, она многого о ней не знала. Девушка закусила губу, пытаясь сдержать нахлынувшие слезы.
Громкий рев снаружи заставил ее оторваться от книги.
Что это за шум?
Анна высунулась из окна.
Газонокосилка. Должно быть, Налдо приказал садовнику подстричь газон вокруг коттеджа, словно эта территория все еще принадлежала ему.
Анна понимала: сейчас, когда коттедж и земля, на которой он стоит, — это все, что у нее осталось, она должна внимательней к ним относиться. У нее даже стали появляться мысли о том, чтобы сохранить наследство. Ведь сейчас ей все равно некуда, податься.
Она выбежала на улицу и принялась махать руками, пытаясь остановить садовника.
— Пожалуйста, не скашивайте траву на этой лужайке, — прокричала девушка. Садовник нахмурился.
— Трава стала слишком высокой.
— Ни этот коттедж, ни земля вокруг него больше не принадлежат мистеру де Леону. — Резкость, с которой она произнесла эту фразу, поразила ее саму.
Брови молодого парня удивленно поползли вверх.
— Теперь этот клочок земли принадлежит мне. Моя мама жила здесь, и Роберт де Леон завещал ей эту землю.
— Так Летти была вашей матерью?
— Да.
— О, она была очень милой женщиной! — Садовник принялся с любопытством разглядывать Анну.
Почему для нее было так важно не позволять работнику Налдо косить траву на ее газоне?
— В любом случае я буду вам очень признательна, если вы пока не будете здесь косить. Мне бы хотелось, чтобы трава стала чуть повыше и выглядела более естественно.
Губы садовника растянулись в улыбке. Похоже, он едва сдерживал смех.
— Ну что ж, хозяин — барин. Если вы не хотите, чтобы я косил, значит, я не буду косить.
Анна сглотнула. Она отнюдь не чувствовала себя хозяйкой.
— Кстати, меня зовут Рикки. — Он пристально посмотрел на нее.
— А меня Анна. — Она подошла ближе и протянула руку, ужаснувшись тому, что, стараясь защитить свой маленький клочок земли, совсем забыла про вежливость.
21 
