116 
- Смерти нет – это всем известно,
- Повторять это стало пресно,
- А что есть – пусть расскажут мне.
- Кто стучится?
- Ведь всех впустили.
- Это гость зазеркальный? Или
- То, что вдруг мелькнуло в окне…
- Шутки ль месяца молодого,
- Или вправду там кто-то снова
- Между печкой и шкафом стоит?
- Бледен лоб и глаза открыты…
- Значит, хрупки могильные плиты,
- Значит, мягче воска гранит…
- Вздор, вздор, вздор! – От такого вздора
- Я седою сделаюсь скоро
- Или стану совсем другой.
- Что ты манишь меня рукою?!
- За одну минуту покоя
- Я посмертный отдам покой.
ЧЕРЕЗ ПЛОЩАДКУ
Интермедия
Где-то вокруг этого места («…но беспечна, пряна, бесстыдна маскарадная болтовня…») бродили еще такие строки, но я не пустила их в основной текст:
- «Уверяю, это не ново…
- Вы дитя, синьор Казанова…»
- «На Исакьевской ровно в шесть…»
- «Как-нибудь побредем по мраку,
- Мы отсюда еще в «Собаку»[74]…
- «Вы отсюда куда?» —
- «Бог весть!»
- Санчо Пансы и Дон-Кихоты
- И, увы, содомские Лоты[75]
- Смертоносный пробуют сок,
- Афродиты возникли из пены,
- Шевельнулись в стекле Елены,
- И безумья близится срок.
- И опять из Фонтанного Грота[76],
- Где любовная стонет дремота,
- Через призрачные ворота
- И мохнатый и рыжий кто-то
- Козлоногую приволок.
- Всех наряднее и всех выше,
- Хоть не видит она и не слышит —
- Не клянет, не молит, не дышит,
- Голова Madame de Lamballe,
- А смиренница и красотка,
- Ты, что козью пляшешь чечетку,
- Снова гулишь томно и кротко:
- «Que me veut mon Prince
- Carnaval?»[77]
И в то же время в глубине залы, сцены, ада или на вершине гетевского Брокена появляется. Она же (а может быть – ее тень):
- Как копытца, топочут сапожки,
- Как бубенчик, звенят сережки,
- В бледных локонах злые рожки,
- Окаянной пляской пьяна, —
- Словно с вазы чернофигурной
- Прибежала к волне лазурной
- Так парадно обнажена.
- А за ней в шинели и в каске
- Ты, вошедший сюда без маски,
- Ты, Иванушка древней сказки,
- Что тебя сегодня томит?
- Сколько горечи в каждом слове,
- Сколько мрака в твоей любови,
- И зачем эта струйка крови
- Бередит лепесток ланит?
Глава вторая
Иль того ты видишь у своих колен,
Кто для белой смерти твой покинул плен?
1913
Спальня Героини. Горит восковая свеча. Над кроватью три портрета хозяйки дома в ролях. Справа она – Козлоногая, посредине – Путаница, слева – портрет в тени. Одним кажется, что это Коломбина. другим – Донна Анна (из «Шагов Командора»). За мансардным окном арапчата играют в снежки. Метель. Новогодняя полночь. Путаница оживает, сходит с портрета, и ей чудится голос, который читает:
- Распахнулась атласная шубка!
- Не сердись на меня, Голубка,
- Что коснусь я этого кубка:
- Не тебя, а себя казню.
- Все равно подходит расплата —
- Видишь там, за вьюгой крупчатой,
- Мейерхольдовы арапчата
- Затевают опять возню.
- А вокруг старый город Питер,
- Что народу бока повытер
- (Как тогда народ говорил), —
- В гривах, в сбруях, в мучных обозах,
- В размалеванных чайных розах
- И под тучей вороньих крыл.
- Но летит, улыбаясь мнимо,
- Над Мариинскою сценой prima,
- Ты – наш лебедь непостижимый, —
- И острит опоздавший сноб.
- Звук оркестра, как с того света
- (Тень чего-то мелькнула где-то),
- Не предчувствием ли рассвета
- По рядам пробежал озноб?
- И опять тот голос знакомый,
- Будто эхо горного грома, —
- Ужас, смерть, прощенье, любовь…
- Ни на что на земле не похожий,
- Он несется, как вестник Божий,
- Настигая нас вновь и вновь.
- Сучья в иссиня-белом снеге…
- Коридор Петровских Коллегий[78]
- Бесконечен, гулок и прям
- (Что угодно может случиться,
- Но он будет упрямо сниться
- Тем, кто нынче проходит там).
- До смешного близка развязка;
- Из-за ширм Петрушкина маска[79],[80]
- Вкруг костров кучерская пляска,
- Над дворцом черно-желтый стяг…
- Все уже на местах, кто надо;
- Пятым актом из Летнего сада
- Пахнет… Признак цусимского ада
- Тут же. – Пьяный поет моряк…
* * *
- Как парадно звенят полозья
- И волочится полость козья…
- Мимо, тени! – Он там один.
- На стене его твердый профиль.
- Гавриил или Мефистофель
- Твой, красавица, паладин?
- Демон сам с улыбкой Тамары,
- Но такие таятся чары
- В этом страшном дымном лице —
- Плоть, почти что ставшая духом,
- И античный локон над ухом —
- Всё таинственно в пришлеце.
- Это он в переполненном зале
- Слал ту черную розу в бокале
- Или все это было сном?
- С мертвым сердцем и мертвым взором
- Он ли встретился с Командором,
- В тот пробравшись проклятый дом?
- И его поведано словом,
- Как вы были в пространстве новом,
- Как вне времени были вы, —
- И в каких хрусталях полярных,
- И в каких сияньях янтарных
- Там, у устья Леты – Невы.
- Ты сбежала сюда с портрета,
- И пустая рама до света
- На стене тебя будет ждать.
- Так плясать тебе – без партнера!
- Я же роль рокового хора
- На себя согласна принять.
- На щеках твоих алые пятна;
- Шла бы ты в полотно обратно;
- Ведь сегодня такая ночь,
- Когда нужно платить по счету…
- А дурманящую дремоту
- Мне трудней, чем смерть, превозмочь.
- Ты в Россию пришла ниоткуда,
- О мое белокурое чудо,
- Коломбина десятых годов!
- Что глядишь ты так смутно и зорко,
- Петербургская кукла, актерка,
- Ты – один из моих двойников.
- К прочим титулам надо и этот
- Приписать. О подруга поэтов,
- Я наследница славы твоей,
- Здесь под музыку дивного мэтра —
- Ленинградского дикого ветра
- И в тени заповедного кедра
- Вижу танец придворных костей…
- Оплывают венчальные свечи,
- Под фатой «поцелуйные плечи»,
- Храм гремит: «Голубица, гряди!»[81]
- Горы пармских фиалок в апреле —
- И свиданье в Мальтийской капелле[82],
- Как проклятье в твоей груди.
- Золотого ль века виденье
- Или черное преступленье
- В грозном хаосе давних дней?
- Мне ответь хоть теперь: неужели
- Ты когда-то жила в самом деле
- И топтала торцы площадей
- Ослепительной ножкой своей?…
- Дом пестрей комедьянтской фуры,
- Облупившиеся амуры
- Охраняют Венерин алтарь.
- Певчих птиц не сажала в клетку,
- Спальню ты убрала как беседку,
- Деревенскую девку-соседку
- Не узнает веселый скобарь[83].
- В стенах лесенки скрыты витые,
- А на стенах лазурных святые —
- Полукрадено это добро…
- Вся в цветах, как «Весна» Боттичелли,
- Ты друзей принимала в постели,
- И томился драгунский Пьеро, —
- Всех влюбленных в тебя суеверней
- Тот, с улыбкой жертвы вечерней,
- Ты ему как стали – магнит.
- Побледнев, он глядит сквозь слезы,
- Как тебе протянули розы
- И как враг его знаменит.
- Твоего я не видела мужа,
- Я, к стеклу приникавшая стужа…
- Вот он, бой крепостных часов…
- Ты не бойся – дома не мечу, —
- Выходи ко мне смело навстречу —
- Гороскоп твой давно готов…
Глава третья
Ведь под аркой на Галерной…
74
«Собака» – «Бродячая собака», артистическое кабаре десятых годов. (Прим. ред.).
75
Содомские Лоты – (см. Бытие, гл.). (Прим. ред.)
76
Фонтанный грот – построен в 1757 г. Аргуновым в саду Шереметевского дворца; был разрушен в начале десятых годов. (Прим. ред.)
77
Чего хочет от меня мой принц Карнавал? (фр.) – примечание А. Ахматовой.
78
Коридор Петровских Коллегий – коридор Петербургского университета. (Прим. ред.)
79
Петрушкина маска – «Петрушка», балет Стравинского. (Прим. ред.)
80
Вариант: Чрез Неву за пятак на салазках. – примечание А. Ахматовой.
81
«Голубица, гряди!» – церковное песнопение; пели, когда невеста вступала на ковер в храме. (Прим. ред.)
82
Мальтийская капелла – построена по проекту Кваренги в 1798–1800 гг. во внутреннем дворе Воронцовского дворца, в котором потом помещался Пажеский корпус. (Прим. ред.)
83
Скобарь – обидное прозвище псковичей. (Прим. ред.)
116 
