ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Ореол смерти («Последняя жертва»)

Немного слабее, чем первая книга, но , все равно, держит в напряжении >>>>>

В мечтах о тебе

Бросила на 20-ой странице.. впервые не осилила клейпас >>>>>

Щедрый любовник

Треть осилила и бросила из-за ненормального поведения г.героя. Отвратительное, самодовольное и властное . Неприятно... >>>>>




  16  

* * *

  • Широк и желт вечерний свет,
  • Нежна апрельская прохлада.
  • Ты опоздал на много лет,
  • Но все-таки тебе я рада.
  • Сюда ко мне поближе сядь,
  • Гляди веселыми глазами:
  • Вот эта синяя тетрадь
  • С моими детскими стихами.
  • Прости, что я жила скорбя
  • И солнцу радовалась мало.
  • Прости, прости, что за тебя
  • Я слишком многих принимала.

Июль 1915, Слепнево

* * *

  • Будем вместе, милый, вместе,
  • Знают все, что мы родные,
  • А лукавые насмешки,
  • Как бубенчик отдаленный,
  • И обидеть нас не могут,
  • И не могут огорчить.
  • Где венчались мы – не помним,
  • Но сверкала эта церковь
  • Тем неистовым сияньем,
  • Что лишь ангелы умеют
  • В белых крыльях приносить.
  • А теперь пора такая,
  • Страшный год и страшный город.
  • Как же можно разлучиться
  • Мне с тобой, тебе со мной?

1915

* * *

  • Нам свежесть слов и чувства простоту
  • Терять не то ль, что живописцу – зренье,
  • Или актеру – голос и движенье,
  • А женщине прекрасной – красоту?
  • Но не пытайся для себя хранить
  • Тебе дарованное небесами:
  • Осуждены – и это знаем сами
  • Мы расточать, а не копить.
  • Иди один и исцеляй слепых,
  • Чтобы узнать в тяжелый час сомненья
  • Учеников злорадное глумленье
  • И равнодушие толпы.

23 июня 1915, Слепнево

* * *

  • Ведь где-то есть простая жизнь и свет,
  • Прозрачный, теплый и веселый…
  • Там с девушкой через забор сосед
  • Под вечер говорит, и слышат только пчелы
  • Нежнейшую из всех бесед.
  • А мы живем торжественно и трудно
  • И чтим обряды наших горьких встреч,
  • Когда с налету ветер безрассудный
  • Чуть начатую обрывает речь.
  • Но ни на что не променяем пышный
  • Гранитный город славы и беды,
  • Широких рек сияющие льды,
  • Бессолнечные, мрачные сады
  • И голос Музы еле слышный.

23 июня 1915, Слепнево

* * *

  • Нет, царевич, я не та,
  • Кем меня ты видеть хочешь,
  • И давно мои уста
  • Не целуют, а пророчат.
  • Не подумай, что в бреду
  • И замучена тоскою
  • Громко кличу я беду:
  • Ремесло мое такое.
  • А умею научить,
  • Чтоб нежданное случилось,
  • Как навеки приручить
  • Ту, что мельком полюбилась.
  • Славы хочешь? – у меня
  • Попроси тогда совета,
  • Только это-западня,
  • Где ни радости, ни света.
  • Ну, теперь иди домой
  • Да забудь про нашу встречу,
  • А за грех твой, милый мой,
  • Я пред Господом отвечу.

7 июля 1915, Слепнево

* * *

  • Столько раз я проклинала
  • Это небо, эту землю,
  • Этой мельницы замшелой
  • Тяжко машущие руки!
  • А во флигеле покойник,
  • Прям и сед, лежит на лавке,
  • Как тому назад три года.
  • Так же мыши книги точат,
  • Так же влево пламя клонит
  • Стеариновая свечка.
  • И поет, поет постылый
  • Бубенец нижегородский
  • Незатейливую песню
  • О моем веселье горьком.
  • А раскрашенные ярко
  • Прямо стали георгины
  • Вдоль серебряной дорожки,
  • Где улитки и полынь.
  • Так случилось: заточенье
  • Стало родиной второю,
  • А о первой я не смею
  • И в молитве вспоминать.

Июль 1915, Слепнево

* * *

  • Я не знаю, ты жив или умер,
  • На земле тебя можно искать
  • Или только в вечерней думе
  • По усопшем светло горевать.
  • Все тебе: и молитва дневная,
  • И бессонницы млеющий жар,
  • И стихов моих белая стая,
  • И очей моих синий пожар.
  • Мне никто сокровенней не был,
  • Так меня никто не томил,
  • Даже тот, кто на муку предал,
  • Даже тот, кто ласкал и забыл.

Июль 1915, Слепнево

* * *

  • Господь немилостив к жнецам и садоводам.
  • Звеня, косые падают дожди
  • И, прежде небо отражавшим, водам
  • Пестрят широкие плащи.
  • В подводном царстве и луга, и нивы,
  • А струи вольные поют, поют,
  • На взбухших ветках лопаются сливы,
  • И травы легшие гниют.
  • И сквозь густую водяную сетку
  • Я вижу милое твое лицо,
  • Притихший парк, китайскую беседку
  • И дома круглое крыльцо.

Осень 1915, Царское Село

* * *

  • Всё мне видится Павловск холмистый,
  • Круглый луг, неживая вода,
  • Самый томный и самый тенистый,
  • Ведь его не забыть никогда.
  • Как в ворота чугунные въедешь,
  • Тронет тело блаженная дрожь,
  • Не живешь, а ликуешь и бредишь
  • Иль совсем по-иному живешь.
  • Поздней осенью свежий и колкий
  • Бродит ветер, безлюдию рад.
  • В белом инее черные елки
  • На подтаявшем снеге стоят.
  • И, исполненный жгучего бреда,
  • Милый голос как песня звучит,
  • И на медном плече Кифареда
  • Красногрудая птичка сидит.

Осень 1915, Царское Село

  16