ТОТ АВГУСТ, КАК ЖЕЛТОЕ ПЛАМЯ

Марк Шагал. На носилках. 1914 г.

ИЮЛЬ 1914

1

• Пахнет гарью. Четыре недели
• Торф сухой по болотам горит.
• Даже птицы сегодня не пели,
• И осина уже не дрожит.

• Стало солнце немилостью Божьей,
• Дождик с Пасхи полей не кропил.
• Приходил одноногий прохожий
• И один на дворе говорил:

• «Сроки страшные близятся. Скоро
• Станет тесно от свежих могил.
• Ждите глада, и труса, и мора,
• И затменья небесных светил.

• Только нашей земли не разделит
• На потеху себе супостат:
• Богородица белый расстелет
• Над скорбями великими плат».

2

• Можжевельника запах сладкий
• От горящих лесов летит.
• Над ребятами стонут солдатки,
• Вдовий плач по деревне звенит.

• Не напрасно молебны служились,
• О дожде тосковала земля:
• Красной влагой тепло окропились
• Затоптанные поля.

• Низко, низко небо пустое,
• И голос молящего тих:
• «Ранят тело твое пресвятое,
• Мечут жребий о ризах твоих».

20 июля, Слепнево

День начала первой мировой войны Анна Ахматова запомнила на всю жизнь

ПАМЯТИ 19 ИЮЛЯ 1914

• Мы на сто лет состарились, и это
• Тогда случилось в час один:
• Короткое уже кончалось лето,
• Дымилось тело вспаханных равнин.

• Вдруг запестрела тихая дорога,
• Плач полетел, серебряно звеня…
• Закрыв лицо, я умоляла Бога
• До первой битвы умертвить меня.

• Из памяти, как груз отныне лишний,
• Исчезли тени песен и страстей.
• Ей – опустевшей – приказал Всевышний
• Стать страшной книгой грозовых вестей.

10 июля 1916, Слепнево

Ммориальная ахматовская комната в слепневском доме, открытая в июне 1987 года. (Дом перевезен в село Гарадищи в 1935 г.)

В слепневском доме стоял плач. Анна Ивановна, рыдая, убеждала сына: Коля как главный кормилец в семье и к тому же белобилетник, медицинской комиссией от мобилизации освобожденный, не должен идти на войну, а Николай твердил, что запишется добровольцем. Левушка, испуганный, почему все плачут – и баба Аня, и мама Аня, и тетя Саша, жался к отцу: Николай Степанович держался так, как будто ничего не произошло. Через неделю, неделю отсрочки Анна Ивановна с помощью внука выплакала-таки у сына, молодые Гумилевы уехали. Николай Степанович, проявив чудеса изобретательности (в первые дни войны освобожденных медкомиссией еще браковали), поступил добровольцем и именно туда, куда хотел: рядовым в лейб-гвардии Уланский полк.

Николай Гумилев. 1914 г.

Первый год войны сблизил супругов Гумилевых. Анна Андреевна писала мужу на фронт ласковые письма. А также стихи, обещая:

* * *

• Будем вместе, милый, вместе,
• Знают все, что мы родные,
• А лукавые насмешки,
• Как бубенчик отдаленный,
• И обидеть нас не могут,
• И не могут огорчить.
• Где венчались мы – не помним,
• Но сверкала эта церковь
• Тем неистовым сияньем,
• Что лишь ангелы умеют
• В белых крыльях приносить.
• А теперь пора такая,
• Страшный год и страшный город.
• Как же можно разлучиться
• Мне с тобой, тебе со мной?

Весна 1915, Петербург

А. Ахматова и Н. Гумилев с сыном Львом. 1915 г.

Она даже проводила мужа до Новгорода, где был расквартирован Уланский полк.

* * *

• Пустых небес прозрачное стекло,
• Большой тюрьмы белесое строенье
• И хода крестного торжественное пенье
• Над Волховом, синеющим светло.

• Сентябрьский вихрь, листы с березы свеяв,
• Кричит и мечется среди ветвей,
• А город помнит о судьбе своей:
• Здесь Марфа правила и правил Аракчеев.

Сентябрь 1914

* * *

• Был он ревнивым, тревожным и нежным,
• Как Божие солнце, меня любил,
• А чтобы она не запела о прежнем,
• Он белую птицу мою убил.

• Промолвил, войдя на закате в светлицу:
• «Люби меня, смейся, пиши стихи!»
• И я закопала веселую птицу
• За круглым колодцем у старой ольхи.

• Ему обещала, что плакать не буду,
• Но каменным сделалось сердце мое,
• И кажется мне, что всегда и повсюду
• Услышу я сладостный голос ее.

Осень 1914

  40