102 
— Они размахивают фонарями, — шепчет мне на ухо Иветт.
Вдруг совсем рядом с нами раздается голос Мартины:
— Они не могли уйти далеко, тем более с Элиз, — говорит она невидимому собеседнику.
Я задерживаю дыхание. Она действительно совсем рядом. Треск веток, сучьев. «Крак-крак», — скрипят сапоги по снегу. Сердце бьется слишком громко. Она услышит. Она большая и сильная. Как Лорье сможет нейтрализовать ее, ведь у него скованы руки?
— Иветт! — шепчет Лорье. — Бросьте… камень… вправо… сильнее!
Иветт шарит вокруг нас, потом я слышу звонкий удар камня о дерево справа от нас. Автоматная очередь, за ней крик удивления и боли.
— Что такое? — спрашивает Франсина, обнаруживая тем самым свою позицию: выше и слева от нас.
— Эта штуковина мне чуть руки не оторвала! — восклицает Мартина. — Я услышала шум справа, метрах в десяти!
— Черт, кончайте орать! — приказывает Мерканти. — Они нас обнаружат!
— Можно подумать, вы сами не шумите! — кричит Летиция сверху. — Пойду посмотрю, может, в фургоне есть осветительные ракеты.
Неужели я считала ее симпатичной?
Мы слышим их глухие шаги, они ведут себя как охотники, устроившие облаву на крупную дичь.
Кто-то идет в нашу сторону. Быстрым и мощным шагом. Треск кустарников, громкое дыхание, я чувствую тепло от луча света на коже, стараюсь превратиться в корень, что-то двигается возле меня, надеюсь, что Иветт и Лорье убежали, такое впечатление, что я насекомое, попавшее в ловушку, и я не знаю, кто это приближается, я не знаю, не целится ли этот некто мне в голову, я не знаю, не прогремит ли выстрел, не истекает ли последняя секунда моей жизни. Я прикована к мраку и ощущаю только этот свет на своей коже…
— Привет, сердце мое! — восклицает Мерканти. Он наклоняется ко мне, теплое дыхание, ствол его пистолета касается моего виска.
— Мы рады снова увидеть папочку Мерканти? — снова говорит он. — Мы знаем, что сейчас нас до смерти затрахают?
Единственное, чего я хочу — чтобы ты выстрелил, давай же, кончай с этим!
— Оф-ф-ф!
Звук сдувающегося воздушного шарика, что-то твердое падает мне на голову, пистолет! Слышу бормотание Мерканти, глухие удары, как будто кто-то лупит по мешку с песком, потом сильный треск, и он умолкает.
— Старшина двинул ему ногой в грудь, повалил и оглушил ударами головой — восхищенно шепчет мне Иветт. — Ох! Видели бы вы, как он его ударил носком ботинка! Как только грудину ему не проломил!
— Наручники… привязать.. , — лепечет Лорье.
— Сию минуту!
Иветт приковывает Мерканти к дереву его же собственными наручниками, и мы снова ждем.
— Его пистолет у меня. Пусть только шевельнется, я разобью ему череп рукояткой, — шепчет Иветт.
Надеюсь, он шевельнется.
Мы слышим, как Мартина, введенная в заблуждение нашей уловкой, рыщет справа от нас. Скверные из них партизаны. Не очень представляю себе, как Франсина ковыляет на своих каблучищах. Самый опасный — это Ян. Он в горах, как у себя дома, к тому же натренирован.
Выстрел!
Такое впечатление, что я ощутила ветерок от пролетевшей пули.
И тут же рядом, слишком близко, голос Мартины: «Ничего страшного! Я поскользнулась! Он сам выстрелил!», и кто-то левее и выше меня испускает протяжный вздох.
— Мадам Реймон? — шепчет Иветт в сторону вздоха.
— Ох, а я уж думала, что померла! — с удивлением отвечает та.
Тишина. Шум ломающихся веток, как будто кто-то падает. Летиция кричит сверху:
— Я нашла ракеты!
— Не надо привлекать внимание деревни! — кричит в ответ Ян.
— Но это будет такой красивый финал, перестрелка под вспышками салюта! — ветер искажает голос Летиции.
— Верно, — поддакивает Франсина, бродящая по склону где-то над нами, — это будет грандиозно!
— Дуры несчастные! — ревет Кристиан. — Это просто наведет на нас жандармов, и все тут.
— Как жалко, что не хватает света для съемки! — опять ноет Летиция.
Раскат грома мешает мне расслышать ответ Яна. Недалеко вспыхивает молния. Я не успеваю мысленно сказать «раз».
— Опять гроза! — кричит Мартина, и по ее голосу мне кажется, что она боится гроз.
Гром. Молния. Эти подлые молнии заменят им ракеты! И грохот перекрывает все: мы ничего не слышим. Опять начался снегопад.
— Я не чувствую ни рук, ни ног, — говорит Жюстина. — Посплю немножко, что ли.
— Нет! Нет! Спать нельзя! Растирайтесь! — говорит Иветт.
Я тоже не чувствую своих конечностей. И правда, так хочется поспать. Отдохнуть, как дядя…
102 
